<<
>>

§ 1.2. Специфика доказательственной деятельности на стадии возбуждения уголовного дела

Уголовно-процессуальная деятельность и доказывание не существуют вне стадий уголовного процесса. Ровно также, как «УПК РФ не разделяет доказательства в зависимости от того, на какой стадии они получены»[95].

Каждой стадии присуще свое индивидуальное назначение, определенный круг участников, специфика процессуальной деятельности, охватывающая доказывание, а также принимаемые решения[96] [97] и установленные законом временные ограничения (границы) осуществления этой деятельности.

Изучение специфики доказательственной деятельности на стадии возбуждения уголовного дела в рамках настоящего диссертационного исследования необходимо, чтобы выявить ее влияние на участие сотрудников органов внутренних дел в проверочных мероприятиях и разработать предложения по совершенствованию уголовно-процессуального закона и правоприменительной деятельности в этой части.

Специфику уголовно-процессуального познания, отличающую его от других видов познания, детально изложил Ю.К. Орлов , чьи суждения в рассмотрении ключевых вопросов данного параграфа выступают методологической основой.

Что касается непосредственно доказательственной деятельности на первоначальной стадии уголовного судопроизводства, то специфический характер ее, по мнению В.М. Быкова и Л.В. Березиной, заключается в особенностях: процессуальных условий осуществления; используемых процессуальных действий; форм доказывания; источников доказательств; предмета и пределов доказывания[98].

По мнению А.М. Ларина, видевшего специфику рассматриваемой стадии в круге участников процесса, в особом порядке деятельности этих лиц, в особых правоотношениях между ними, в непосредственной задаче познавательной деятельности на стадии возбуждения уголовного дела (в обнаружении признаков преступления и решения вопроса, требуется ли в данном случае производство расследования)[99] [100].

Сходную позицию можно отметить и у С.А. Шейфера: стадия возбуждения уголовного дела характеризуется ограниченными

познавательными задачами, включающими рассмотрение и закрепление поступающей информации, ее проверку и пополнение в целях предельно быстрого разрешения вопроса о наличии или отсутствии достаточных

3

данных, указывающих на признаки преступления .

Таким образом, можно констатировать, что «облик»

доказательственной деятельности на стадии возбуждения уголовного дела определяется следующими факторами:

- предметно-познавательным (зависит от предмета доказывания на данном этапе, обусловленного местом стадии в системе уголовного судопроизводства и ее задачами);

- субъектным (ограничивается круг лиц, уполномоченных придавать результатам своих познавательных актов доказательственное значение и вовлекать в познавательную деятельность иных участников);

- инструментальным (означает объем установленных уголовнопроцессуальным законом познавательных средств у субъектов проверки);

- правоограничительным (устанавливает пределы дозволенного государственного принуждения в рамках познавательной деятельности);

- темпоральным (длительность предпринимаемых познавательных приемов и действий).

Безусловно, определяющим фактором в специфике доказывания на стадии возбуждения уголовного дела выступает предмет познавательной деятельности, который диктует выбор сил и средств для решения уголовнопроцессуальных задач, очерчивая контуры доказательственной деятельности в пространстве, времени и по кругу лиц.

Деятельность сотрудников ОВД, осуществляемая на стадии возбуждения уголовного дела, не позволяет решать все задачи, возникающие в процессе доказывания. Ее возможности ограничены предметом доказывания на этой стадии (установление наличия или отсутствия признаков преступления), правовыми средствами, предоставленными законом, жесткими сроками проверки, минимальным объемом принуждения, которое можно применять к участникам проверочных мероприятий. В свою очередь законодателем рассматриваются вопросы, направленные на улучшение правообеспечительной деятельности на начальном этапе.

Так, Федеральный закон № 23-ФЗ от 04.03.2013 г.[101] позволил расширить потенциалы по доказыванию в период проведения проверочных мероприятий на первоначальной стадии по сравнению с ранее действовавшими нормами, закрепленными в УПК РСФСР, а также предшествующими редакциями УПК РФ. Однако несогласованность ряда новелл этого закона с существовавшей системой нормативного регулирования процессуальной деятельности на стадии возбуждения уголовного дела затрудняет правоприменение в целом, а также установление основания для возбуждения уголовного дела.

Учитывая, что на первоначальном этапе имеется минимальное количество сведений о заявленном правонарушении, законодательством предусмотрены положения, направленные на разрешение к моменту завершения первоначальной проверки вопроса о наличии или отсутствии достаточных данных, указывающих на признаки преступления (ч. 2 ст. 140 УПК РФ) и формирующих на последующих стадиях основу принимаемых процессуальных решений. Подтверждением служит позиция Б.А. Галкина, считающего, что «...в момент возбуждения уголовного дела пределы, намечаемые нормой материального права, очень неопределенны, дают лишь общую ориентировку.. К моменту предъявления обвинения эти пределы уже более ясны и определяют формулировку обвинения, являющуюся известной основой всех отношений, возникающих по делу»[102].

Мы согласны, что доказывание на первоначальной стадии осуществляется «.с момента поступления. заявления или сообщения о совершенном или готовящемся преступлении»[103], «.именно на стадии возбуждения уголовного дела начинается процесс доказывания и ему присущи свои формы, методы и виды процессуальных решений»[104].

Другая точка зрения отрицает такие утверждения, мотивируя, что сведения, положенные в основу процессуальных решений изучаемой стадии, обладают признаками доказательств на других стадиях процесса[105].

Тем не менее, «.процессуальные действия являются единственными способами собирания доказательств, но сводить их только к следственным действиям было бы неверно»[106], т.к.

собирание доказательств (ст. 86 УПК РФ) осуществляется в ходе производства следственных и иных процессуальных действий. Невозможность применения всех следственных действий на стадии возбуждения уголовного дела «...не исключает уголовно-процессуального характера тех действий, которые разрешены законом»[107] и также «.являются способами собирания и проверки документов и предметов как источников доказательств ., а содержащихся в них сведений - как доказательств, на основе которых устанавливается наличие или отсутствие признаков преступления»[108] [109].

Рассматривая вопросы уголовно-процессуального доказывания, Ю.К. Орлов полагал, что предмет познания имеет свою специфику, охватывающую конкретные факты прошлого или настоящего. Его структура формируется на общенаучных положениях, связанных с использованием достижений науки и техники , а сам предмет доказывания характеризуется как совокупность обстоятельств, которые необходимо доказывать по каждому возникшему (сформированному) уголовному делу, а объединяет их правовое значение[110]. Сходна позиция С.А. Шейфера: он характеризует предмет доказывания «.как систему обстоятельств, выражающих свойства и связи исследуемого события, существенные для правильного разрешения уголовного дела и реализации в конкретном случае задач уголовного судопроизводства»[111]. Эти свойства имеют правовое значение, поставленное в основу применения норм (уголовных, уголовно-процессуальных и других отраслей права).

В.М. Быков и Л.В. Березина, рассуждая о вопросах доказывания на стадии возбуждения уголовного дела, указали на сложности в определении круга обстоятельств и уровне знаний об этих обстоятельствах при решении вопроса о предмете и пределах доказывания, свойственных познанию первоначальной стадии процесса. Они полагают, что предмет доказывания, «...это схема действий направления исследования, определенная уголовнопроцессуальным законом в виде системы обстоятельств, подлежащих установлению и составляющих фактическую основу для принятия процессуальных решений»[112] [113] [114] [115].

Тем не менее, необходимо правильно понимать, «.что сведения, являясь содержанием доказательств, сами по себе не образуют предмета доказывания. Его элементами являются те факты объективной действительности, которые имеют юридическое значение и устанавливаются на основе доказательств» . По мнению М.С. Строговича, «.каждое доказательство связано с предметом доказывания, оно устанавливает какой- либо факт, входящий в предмет доказывания» . А.Р. Белкин считает, что «.предмет доказывания - не средство, а ориентир в познании обстоятельств дела», организующий саму доказательственную деятельность .

Обращаясь к положениям уголовно-процессуального закона, отметим, что помимо выделенных в ст. 73 УПК РФ обстоятельств, образующих предмет доказывания по любому уголовному делу, ч. 1 ст. 74 УПК РФ содержит положение, указывающее на иные обстоятельства, имеющее значение для уголовного дела. «.Предмет доказывания является общим, одинаковым («сквозным») для всех стадий судопроизводства; для отдельных стадий присуще установление лишь отдельных элементов, входящих в его структуру и перечень которых определяется его задачами и особенностями»[116]. Справедлива точка зрения ученых, считающих, что предмет доказывания видоизменяется под воздействием следующих факторов: особенностей рассматриваемого дела; стадии, в которой происходит деятельность по доказыванию; специфики и задач самой стадии; процессуальных средств, а также временного периода (момента расследования)[117].

Мы неоднократно говорили о том, что задачи стадии возбуждения ограничены, в отличие от других, предусмотренных уголовно-процессуальным законом, на что обращали внимание ранее и другие авторы[118]. Следовательно, и применить весь комплекс действий для установления обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ, на данном этапе невозможно, да и нецелесообразно. При этом следует признать ошибочным отождествление основания к «возбуждению дела с предметом доказывания, который должен быть установлен в ходе дальнейшего производства»[119].

С учетом вышеизложенного, полагаем, что для уточнения предмета познавательной деятельности на стадии возбуждения уголовного дела необходимо в статью 140 УПК РФ внести коррективы о предмете доказывания в первоначальной стадии уголовного процесса, дополнив ее частью 3:

«3. Дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа при проведении процессуальной проверки обязаны установить наличие или отсутствие повода, его законность, а также достаточность основания для возбуждения уголовного дела или для отказа в его возбуждении.».

Не менее важным фактором, характеризующим специфику доказательственной деятельности на стадии возбуждении уголовного дела, являются субъекты доказывания. П. 58 ст. 5 УПК РФ к участникам уголовного судопроизводства относит «лиц, принимающих участие в уголовном процессе», т.е. обладающих определенным правовым статусом и

вовлеченных в уголовно-процессуальные отношения. Оценивая их с точки зрения процессуальной науки, В.Г. Глебов считает, что «...это любые юридические, должностные и физические лица, которые в предусмотренном законом порядке приобретают или наделяются конкретными уголовнопроцессуальными правами и обязанностями, а также реализуют их, вступая в соответствующие процессуально-правовые отношения»[120] [121]. Ю.К. Орлов

справедливо конкретизирует положения об участниках процесса применительно к субъектам доказывания - это «.любые органы и лица, которые принимают какое-то участие в доказательственной деятельности и обладают определенными правами и обязанностями» . Ю.В. Францифоров отмечает, что в этой сфере «.вращаются различные государственные органы, должностные лица, представители общественных объединений и граждане, поскольку все они, в силу предоставленного им правового статуса, участвуют в уголовно-процессуальной деятельности, являясь носителями собственных прав и обязанностей»[122].

Чтобы лицо приобрело статус участника проверки сообщения о преступлении, этому должны способствовать фактические основания (выполнение служебных обязанностей; ситуации, связанные с совершением преступления; и др.) и юридические основания (вынесение постановления).

И.Н. Зиновкина, исследуя вопросы допустимости производства проверочных (следственных и процессуальных) действий до возбуждения уголовного дела, указывала на дискуссионность данного вопроса ввиду неоднократных изменений УПК РФ по расширению процессуальных полномочий руководителя следственного органа, следователя, дознавателя, органа дознания в части возможностей собирания доказательств на стадии возбуждения уголовного дела[123]. В ходе проведения проверочных мероприятий необходимо помнить, что многие действия, осуществляемые сотрудниками ОВД, затрагивают конституционные права и свободы граждан, что требует соблюдения особого режима правоограничения - отличного от иных стадий уголовного процесса.

Ю.Б. Чупилкин, структурируя перечень участников стадии возбуждения уголовного дела, не являющихся субъектами проверки, предлагает постатейно предусмотреть процессуальное положение этих лиц в УПК РФ, в главе «Участники проверки заявлений и сообщений о готовящемся или совершенном преступлении»[124], распределив их в 4 классификационные группы:

В первую группу, по мнению автора, должны войти те лица, которые участвуют в проверочных действиях и заинтересованы в возбуждении уголовного дела (к ним могут быть отнесены: заявитель; пострадавший; представитель пострадавшего; лицо, задержавшее подозреваемого на месте совершения преступления или с поличным).

В состав второй группы включаются участники проверочных действий, интерес которых направлен на защиту от возможного уголовного преследования (здесь автор подразумевает лицо, подвергнутое фактическому задержанию; лицо, явившееся с повинной; лицо, на которое указывают очевидцы или заявитель (пострадавший); ревизируемое лицо).

Третья классификационная группа предполагает включение в нее лиц, обладающих специальными познаниями (эксперта; специалиста; ревизора, переводчика).

Четвертой группой предусмотрен перечень лиц, которые лично не заинтересованы в принятии решений по итогам проверки сообщений о

преступлении (представителями здесь выступают: очевидцы

правонарушения; лица, располагающие информацией о совершенном или готовящемся преступлении; понятые)[125].

Кроме этого, с точки зрения автора «...все лица, заинтересованные в принятии решений по итогам проверки, должны обладать правами: а) знать о принятом решении; б) получать копию постановления об отказе в возбуждении уголовного дела; в) знакомиться с материалами предварительной проверки; г) заявлять ходатайства; д) заявлять отводы; е) пользоваться родным языком; ж) представлять дополнительные материалы; з) обжаловать решения компетентных органов; и) обжаловать действия должностных лиц; к) не давать компрометирующих себя объяснений...»[126].

Считаем, что поводом для дискуссий служит отсутствие четких указаний на состав участников первоначальной стадии[127]. По мнению Ю.Н. Белозерова, П.Г. Марфицина, Г.П. Химичевой в уголовнопроцессуальную деятельность стадии возбуждения уголовного дела помимо должностных лиц могут вовлекаться пострадавший, правонарушитель, заявитель, очевидец и ряд других лиц[128]. При необходимости у них могут быть получены объяснения, с помощью которых определяется фактическая основа принимаемых решений в стадии возбуждения уголовного дела. В свою очередь ряд авторов считает, что на указанной стадии уголовнопроцессуальную деятельность могут осуществлять должностные лица, а также в качестве субъекта может выступать лицо, заявившее о преступлении[129].

Мы поддерживаем точку зрения первой группы авторов, т.к. объяснения (в том числе и сведения) могут быть получены «от любого лица, которому известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для правильного решения вопроса о возбуждении уголовного дела»[130]. Следовательно, к субъектам, которые могут способствовать сбору первичной информации на данном этапе, можно отнести и лиц, чей статус определен как «...(заявители, явившиеся с повинной лица; лица, в отношении деяний которых осуществляется проверка) и участники, чей статус еще формально не определен: например, жертвы преступлений, очевидцы события и лица, имеющие информацию о происшествии и его участниках[131] [132].

Наше умозаключение построено на анализе норм УПК РФ, которые предусматривают возможность для этих лиц предоставлять объекты (которые впоследствии могут получить статус вещественных доказательств) в целях приобщения их к материалам проводимой проверки.

В отличие от ранее приведенных мнений ученых, А.М. Наумов пошел по пути расширения перечня субъектов проверки и представил несколько иное деление категорий лиц, участвующих в проверочных мероприятиях .

Представителям первой группы отведена лидирующая роль в проведении проверки сообщения о преступлении. По мнению автора,

перечень лиц, относящихся к этой категории, «необходимо расширить, включив в него начальника органа дознания, начальника подразделения дознания и следователя-криминалиста, которые также наделены полномочиями проводить доследственную проверку»[133]. К участникам второй группы относятся лица, пострадавшие от преступления (физические и юридические лица). Третья группа определена кругом лиц, причастных к совершению преступления (лица, о которых имеются данные о том, что они, так или иначе, причастны к совершению преступления). В состав четвертой группы входят лица, обладающие какими-либо сведениями об обстоятельствах совершения преступления. Представителями пятой группы выступают лица, оказывающие помощь субъектам процессуальной деятельности в выяснении обстоятельств совершения преступления (понятые, лица, которые обладают специальными познаниями в различных областях и, соответственно, привлекаются в качестве: специалистов при производстве следственных действий, экспертов при назначении и проведении экспертиз, ревизоров при назначении и проведении ревизий и проверок. К этой же категории лиц можно отнести и переводчиков). К шестой группе автором отнесены те органы и их должностные лица, которые имеют право проводить оперативно-розыскные мероприятия (субъекты, перечисленные в ч. 1 ст. 144 УПК РФ, уполномочены давать органу дознания обязательное для исполнения письменное поручение о проведении оперативно-розыскных мероприятий). Участником седьмой группы представлено лицо, оказывающее юридическую помощь (адвокат)[134].

На наш взгляд, автор сделал удачную попытку систематизации субъектов, появляющихся на стадии возбуждения уголовного дела, определив для каждой категории участвующих свое место в этой структуре, что позволяет их классифицировать и более точно определять их роль в доследственной проверке.

Следует согласиться с А.М. Наумовым, полагающим, что начальник органа дознания и начальник подразделения дознания входят в число лидирующих субъектов проверки сообщения о преступлении. Действительно, названные субъекты, хотя и в различной мере, осуществляют на рассматриваемом этапе полномочия по организации и проведению доследственной проверки (п.п.1 и 3 ч. 1 ст. 40.2 УПК РФ и п.1 ч. 1, п.1 ч.3 ст. 40.1 УПК РФ). Не случайно Пленум Верховного Суда РФ, рассматривая круг лиц, чьи решения можно обжаловать в порядке ст. 125 УПК РФ, упоминает этих двух субъектов в п. 3 своего постановления № 1 от 10 февраля 2009 г. в контексте обжалования решений о возбуждении либо об отказе в возбуждении уголовного дела[135] [136].

В органах внутренних дел начальник подразделения дознания выполняет не только организационно-управленческие функции по отношению к подчиненным ему штатным дознавателям, - он вправе сам осуществлять проверку сообщения о преступлении и принимать по нему решение, равно как и начальник органа дознания, полномочия которого были

3

конкретизированы Федеральным законом от 30.12.2015 № 440-ФЗ .

Конечно, весьма сложно представить себе ситуацию, когда начальник органа дознания сам осуществляет проверку сообщения о преступлении, учитывая, что в системе МВД России согласно п. 1.3. Приказа МВД России от 21.11.2012 № 1051 в редакции от 28.06.2016 г. процессуальные полномочия начальника органа дознания в отношении подчиненных по службе сотрудников подразделений дознания (организации дознания), направлений дознания реализуют:

- министр внутренних дел по республике;

- начальник территориального органа МВД России;

- его заместитель - начальник полиции;

- заместитель начальника территориального органа МВД России на части территории административного центра субъекта Российской Федерации (по охране общественного порядка);

- заместитель начальника отделения МВД России;

- начальник отдела (отделения, пункта) полиции либо лица, исполняющие их обязанности[137];

- заместитель начальника полиции (согласно ч. 3 ст. 40.2 УПК РФ).

Тем не менее, указанные должностные лица органов внутренних дел

могут, исполняя полномочия начальника органа дознания, гипотетически сами осуществлять проверку сообщения о преступлении и принимать по ее результатам решение. В реалиях правоприменительной практики, безусловно, эти наделенные властными полномочиями сотрудники органов внутренних дел из числа руководящего состава осуществляют по большей части функцию руководства процессуальной деятельностью подчиненных им сотрудников ОВД, что прямо вытекает из смысла закона. Они приказом (в виде резолюции на материале проверки) делегируют полномочия органа дознания конкретному сотруднику вверенного им территориального органа внутренних дел (в том числе и линейного), который и будет осуществлять на стадии возбуждения уголовного дела проверочные мероприятия как орган дознания.

С учетом того, что именно на сотрудников отделов полиции по большей части ложится обязанность реагировать в соответствии с законом на поступившую информацию о совершенном или подготавливаемом преступлении, орган дознания является одним из ключевых участников стадии возбуждения уголовного дела. Так, согласно официальным данным (статистические сведения МВД РФ (формы 713 2-Е)), если в 2013 г. в ОВД поступило 11 681 602 сообщений о преступлении, то в 2017 г. эта цифра составила уже 12 390 640.

Однако анализ содержания ст. 40 УПК РФ в контексте полномочий органа дознания дает основание для вывода о пробельности нормативного регулирования базовых направлений деятельности органов дознания, сформулированных законодателем в ч. 2 ст. 40 УПК РФ, где четко закрепляются только два полномочия: 1) по производству дознания по уголовным делам, не относящимся к подследственности следователей (причем - без дифференциации на дознание в общем порядке и в сокращенной форме, что тоже является пробелом); 2) по выполнению неотложных следственных действий по уголовным делам, относящимся к компетенции органов предварительного следствия. Осуществление проверки сообщений о преступлениях и принятие по ним решений оказалось в числе «иных предусмотренных» УПК полномочий (п. 3 ч. 2 ст. 40), что видится нам весьма нелогичным: по сути, полномочия, закрепленные в п. 1 и п. 2, вытекают из полномочия органа дознания по разрешению поступивших сообщений о преступлении, которое не нашло отражение в перечне, приведенном в ч. 2 ст. 40 УПК РФ. Полагаем, что необходимо изложить ч. 2 ст. 40 в иной редакции, указав в п. 1 следующее:

«1) проверять сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении и в пределах компетенции, установленной настоящим

Кодексом, принимать по нему решение;», а п.п. 1 - 3 действующей редакции считать п.п. 2 - 4 соответственно.

Однако представляется, что данных изменений недостаточно, чтобы создать четкую нормативную регламентацию полномочий сотрудников органов внутренних дел как представителей органов дознания на стадии возбуждения уголовного дела. Нуждается в корректировке и ч. 1 ст. 144 УПК РФ, в которой перечень субъектов проверки должен быть дополнен словами «начальник органа дознания, начальник подразделения дознания».

Как было уже отмечено выше, законодатель упоминает не всех участников, которые вовлечены в доказательственную деятельность в ходе доследственной проверки. В этом плане А.А. Давлетов отмечает, что «.. .многие участники судопроизводства в УПК РФ часто лишь упоминаются, а их статус не раскрывается» (например, заявитель, лицо, дающее объяснение[138]). По сути, их статус, права и обязанности не предусмотрены уголовно-процессуальным законодательством, а это, по-нашему мнению, является существенным упущением, проявляющимся в правовой неопределенности, которую законодатель не спешит ликвидировать. В законе следует предусмотреть привлечение к доказыванию участников проверки сообщения о преступлении, для чего необходимо дополнить статью 86 УПК РФ новой частью 2.1 следующего содержания: «2.1 Физические и юридические лица, чьи права нарушены в результате совершения преступления, а также чьи интересы затрагиваются при проведении проверки сообщения о преступлении, вправе представлять предметы и документы для приобщения их к материалам проверки сообщения о преступлении в качестве доказательств.».

Проанализировав два существенных фактора, связанных со

спецификой доказывания на рассматриваемой стадии возбуждения уголовного дела, следует отметить, что важным средством для осуществления полноценной деятельности на этом этапе необходим соответствующий познавательный инструментарий.

Арсенал познавательных возможностей предусмотрен процессуальным законом, а его применение осуществляется благодаря определенному алгоритму действий, разработанному процессуалистами и учеными- криминалистами. На данную специфику познавательной деятельности, присущую стадии возбуждения уголовного дела, обратили внимание Е.А. Зайцева и А.И. Садовский, которые подчеркивали, что изучаемая стадия, «являясь первоначальным этапом доказательственной деятельности в уголовном судопроизводстве, ... отличается ограниченностью средств получения информации о совершенном или готовящемся преступлении. Объяснением служит то, что до установления наличия признаков преступления считается преждевременным применять весь арсенал доказывания, нередко сопряженный с применением принуждения и массированным вторжением в сферу охраняемых Конституцией РФ прав граждан»[139].

Доказательственная деятельность на данной стадии осуществляется сотрудниками компетентных органов и связана с проведением следственных и иных процессуальных действий, а также оперативно-розыскных мероприятий, направленных на поиск и обнаружение информации, обладающей специфическими признаками, характеризующими преступление.

К следственным действиям на этапе возбуждения уголовного дела, Закон относит: осмотры (места происшествия, трупа, предметов и документов), освидетельствование, назначение и производство экспертизы, получение образцов для сравнительного исследования. По мнению С.А. Шейфера, в основу структуры следственных действий входят приемы, основанные на познании: наблюдение, измерение, сравнение, эксперимент, опрос и др., которые обеспечивают реализацию поиска, познания и удостоверения[140].

Процессуальные действия включают деятельность уполномоченных субъектов по истребованию сведений, предметов и документов, назначению документальных проверок, ревизий, получению объяснений и справок об исследовании и др.

Оперативно-розыскные мероприятия проводятся по поручению субъектов проверки (ч. 1 ст. 144 УПК РФ), но условия их реализации регламентированы федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности»[141].

Более детальный анализ указанных познавательных средств будет дан во второй и третьей главах настоящего диссертационного исследования.

Рассматривая вопрос о специфике доказательственной деятельности на стадии возбуждения уголовного дела, необходимо акцентировать внимание на правоограничительном факторе, т.к. государственное принуждение является неотъемлемым элементом, сопровождающим правоприменение в уголовном судопроизводстве. Проявление принуждения на этом этапе минимально, но благодаря ему обеспечивается реализация требований, предусмотренных законом, то есть сама возможность установления оснований для возбуждения уголовного дела и перспектива последующего исследования фактических обстоятельств криминального события.

Как отмечает Ю.В. Францифоров, органы, осуществляющие процессуальную деятельность, «...вынуждены применять меры процессуального принуждения, которые призваны обеспечить исполнение участниками уголовного процесса своих обязанностей»[142] [143] [144]. Однако, в юридической литературе имеются указания на то, что «...процессуальные действия и решения, в том числе и принудительные меры, допустимы только тогда, когда имеются достаточные данные, указывающие на признаки преступления» . Справедливо подчеркивает И.С. Дикарев, что их реализация до возбуждения уголовного дела опасна, причина видится в том, что «.уничтожается барьер, ограждающий жизнь граждан от вмешательства органов власти и создается атмосфера бесконтрольности в применении мер

3

государственного принуждения» .

Некоторые авторы считают, вполне допустимо, что законодатель и дальше пойдет по пути расширения процессуальных средств доследственной проверки, предусмотрев в законодательстве возможность проведения до возбуждения уголовного дела любых необходимых следственных действий при условии невозможности принятия решения о наличии или отсутствии основания для возбуждения дела без их производства. Такая позиция выстраивается на анализе действующих положений УПК РФ и ч. 3 ст. 55 Конституции РФ (согласно которой допускается ограничение федеральным законом прав и свобод человека и гражданина в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц). Результативность таких видоизменений, по мнению ряда авторов, может «.способствовать экономии сил и средств правоохранительных органов, исключит необходимость дублирования в ходе дальнейшего расследования объяснений - допросами, исследований - экспертизами и т.п.»[145] [146] [147] [148]. Однако такая реформа чревата эрозией стадии возбуждения уголовного дела, бесконтрольным применением принуждения в условиях, когда еще не известно, содержит ли проверяемое событие признаки преступления.

Альтернативой этим предложениям П.А. Кудрявцев считает безусловную реализацию положений ч. 4 ст. 21 УПК РФ о том, что требования, поручения и запросы уполномоченного представителя следственного органа обязательны для исполнения всеми учреждениями, предприятиями, организациями, должностными лицами и гражданами2.

Не менее важным показателем специфики познавательной деятельности на стадии возбуждения уголовного дела выступает темпоральный фактор, который характеризует временные границы уголовно-процессуальной деятельности с точки зрения динамики процесса и соблюдения разумных сроков. Временной показатель играет существенную роль и в деле обеспечения прав участников проверочных мероприятий. Ученые отмечают, что «...в системе гуманитарных наук проблема времени имеет фундаментальный характер, а в юриспруденции - специальный, обслуживающий законодательство, юридическую практику и поведение людей» .

Установленные законом сроки «.выступают тем конкретным жизненным обстоятельством, с помощью которого содержащееся в абстрактной норме права предписание приобретает свое реальное бытие, воплощаясь в реальной социальной связи». Юридический срок выполняет роль связующего звена, регулирующего процессуальный переход из одной стадии в другую . Процессуальные сроки обеспечивают достижение эффективного ведения производства по уголовным делам, гарантируя своевременное, полное исследование обстоятельств происшедшего события, реализацию участниками процесса своих прав и законных интересов[149]. Ограничение процесса доказывания сроками, по мнению Ю.К. Орлова, является отличительной чертой от других видов познания, в том числе и научного[150] [151] [152].

По мнению И.С. Дикарева, длительность проверки, осуществляемой на стадии возбуждения, является основой, ключевым фактором, от которого зависит «...результативность всей деятельности государственных органов и должностных лиц»3. Поэтому целесообразно отметить, что началу и своевременности расследования, возможности применения арсенала средств доказывания на каждом из этапов, будут способствовать сроки, которые предусмотрены законодателем на соответствующих стадиях судопроизводства.

Временные рамки, необходимые для осуществления деятельности в ходе интересующей нас стадии возбуждения уголовного дела, регулируются положениями ст. 144 УПК РФ. Кроме этого, в юридической литературе имеются позиции по разъяснению положений, с какого периода исчисляются сроки, преимущественные приоритеты при поступлении нескольких сообщений по одному происшествию, в том числе имеются указания на территориальность и подследственность поступивших материалов.

Полемизируя по вопросам затрат времени в период осуществления процессуальной проверки, И.С. Дикарев делает акцент на положении, обусловленном подследственностью (где срок исчисляется со дня поступления материалов по подследственности)4. По его мнению, такое, ставшее нормой, исчисление сроков, противоречит ч. 1 ст. 144 УПК РФ.

Проявляется это в том, что в положениях ведомственных документов «принятый...подход к исчислению сроков, по сути, эти сроки отменяет», т.к. поступившее сообщение о преступлении по подследственности, может быть направлено неоднократно . Об этом, кстати, пишет и М.М. Сеидов .

Целесообразно, при исчислении срока предварительной проверки со дня первоначального получения сообщения о преступлении, за основу брать положение ч. 1 ст. 144 УПК РФ, при условии возникновения необходимости направления сообщения по подследственности, обращаться к положениям ч. 3 ст. 144 УПК РФ для продления срока .

Итак, рассмотрев основные черты доказательственной деятельности на стадии возбуждения уголовного дела, приходим к выводу, что специфика доказывания по сообщению о совершенном или готовящемся преступлении обусловлена существованием таких факторов, как:

1) предметно-познавательный; 2) субъектный; 3) инструментальный; 4) правоограничительный; 5) темпоральный.

Более четкого нормативного выражения субъектного фактора доказывания на стадии возбуждения уголовного дела считаем целесообразным:

1) дополнить статью 86 УПК РФ новой частью 2.1 следующего содержания: «2.1 Физические и юридические лица, чьи права нарушены в результате совершения преступления, а также чьи интересы затрагиваются при проведении проверки сообщения о преступлении, вправе представлять предметы и документы для приобщения их к материалам проверки сообщения о преступлении в качестве доказательств»;

2) с учетом значимости деятельности сотрудников органов внутренних дел в качестве субъектов проверки сообщения о преступлении скорректировать ст. 40 УПК РФ и ч. 1 ст. 144 УПК РФ: [153] [154] [155]

- необходимо изложить ч. 2 ст. 40 в иной редакции, указав в п. 1 следующее: «1) проверять сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении и в пределах компетенции, установленной настоящим Кодексом, принимать по нему решение;», а п.п. 1-3 действующей редакции считать п.п. 2-4 соответственно;

- дополнить перечень субъектов проверки в первом и втором предложении ч. 1 ст. 144 УПК РФ словами «начальник органа дознания, начальник подразделения дознания» после слов «орган дознания».

<< | >>
Источник: Сидоренко Ольга Викторовна. ДОКАЗЫВАНИЕ НА СТАДИИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА И УЧАСТИЕ В НЕМ СОТРУДНИКОВ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Волгоград - 2018. 2018

Скачать оригинал источника

Еще по теме § 1.2. Специфика доказательственной деятельности на стадии возбуждения уголовного дела:

  1. ОСОБЕННОСТИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА И ПРОВЕРОЧНЫЕ ДЕЙСТВИЯ
  2. ОСОБЕННОСТИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
  3. ОСОБЕННОСТИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА И ПЛАНИРОВАНИЕ ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ ХИЩЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ В ТОПЛИВНО-ЭНЕРГЕТИЧЕСКОМ КОМПЛЕКСЕ
  4. Вопрос 76. Возбуждение уголовного дела и проведение первоначальных следственных действий.
  5. Вопрос 78. Выявление признаков преступлений, проверочные действия, возбуждение уголовного дела.
  6. Криминалистическая характеристика краж. Возбуждение уголовного дела.
  7. 4. Особенности возбуждения уголовного дела и первоначального этапа расследования
  8. Поводы и основания для возбуждения уголовного дела. Порядок возбуждения уголовного дела.
  9. 1. Взаимодействие следователя и оперативных подразделений в процессе расследования взяточничества при наличии посредника на этапе возбуждения уголовного дела
  10. § 1. Получениедоказательств в рамках стадии возбуждения уголовного дела
  11. Сидоренко Ольга Викторовна. ДОКАЗЫВАНИЕ НА СТАДИИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА И УЧАСТИЕ В НЕМ СОТРУДНИКОВ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Волгоград - 2018, 2018
  12. ОГЛАВЛЕНИЕ
  13. ВВЕДЕНИЕ
  14. ГЛАВА 1. СТАДИЯ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА И ОСОБЕННОСТИ ДОКАЗАТЕЛЬСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРИ ПРОВЕРКЕ СООБЩЕНИЯ О ПРЕСТУПЛЕНИИ
  15. § 1.1. Стадия возбуждения уголовного дела - начальный этап процесса доказывания
  16. § 1.2. Специфика доказательственной деятельности на стадии возбуждения уголовного дела
- Авторское право России - Аграрное право РФ - Адвокатура РФ - Административное право РФ - Административный процесс России - Арбитражный процесс России - Банковское право России - Вещное право России - Гражданский процесс РФ - Гражданское право РФ - Договорное право РФ - Избирательное право РФ - Информационное право РФ - Исполнительное производство России - История государства и права РФ - Конкурсное право РФ - Конституционное право РФ - Корпоративное право РФ - Муниципальное право РФ - Право социального обеспечения России - Правоведение РФ - Правоохранительные органы РФ - Предпринимательское право России - Семейное право России - Таможенное право России - Теория государства и права РФ - Трудовое право РФ - Уголовно-исполнительное право России - Уголовное право РФ - Уголовный процесс России - Экологическое право России -