<<
>>

§ 2.3. Актуальные вопросы назначения и производства судебных экспертиз на стадии возбуждения уголовного дела

Характеризуя деятельность, связанную с назначением и производством судебной экспертизы в качестве проверочного мероприятия, некоторые авторы считают, что она требует больших временных затрат, что служит основанием к проявлению многочисленных трудностей при ее реализации.

Загруженность служб, осуществляющих эту деятельность, а также специфика таковой деятельности не позволяют «...произвести судебную экспертизу в ограниченных временных рамках стадии возбуждения уголовного дела.»[258]. Безусловно, реализация отдельных видов экспертиз (психиатрическая, экономическая, бухгалтерская, а также некоторых видов экспертиз, сопровождаемых исследованием большого количества объектов) на данном этапе невыполнима, однако основную массу традиционных криминалистических и специальных экспертиз, проводимых сотрудниками экспертных подразделений МВД России, возможно осуществить в сроки, которые по УПК РФ при необходимости продлеваются до 30 суток. Так, в соответствии с п. 12 Инструкции по организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации, «экспертизы в ЭКП производятся, как правило, в срок, не превышающий пятнадцати суток, в порядке очередности поступления материалов»[259].

На протяжении многих лет не прекращалась дискуссия по вопросу проведения судебной экспертизы на стадии возбуждения уголовного дела. Не менее актуальна эта проблема и в настоящее время. С учетом сложившихся особенностей, присущих рассматриваемой стадии, учеными вносились предложения о введении на этом этапе института судебных экспертиз. Обоснованием к реализации предложенных перспектив стала несостоятельность практики производства предварительных исследований, оформляемых справками экспертов[260].

Настойчивые высказывания правоприменителей об ограниченных возможностях фактоустановительной деятельности на стадии возбуждения уголовного дела были восприняты на законодательном уровне, что с принятием УПК РФ 2001 г.

проявилось во включении назначения судебной экспертизы, как проверочного мероприятия, в доследственную проверку. Однако, сформированная система уголовно-процессуальных норм, регулировавших проверочную деятельность в стадии возбуждения уголовного дела, не позволяла однозначно ответить на вопрос о правомерности производства судебной экспертизы на данном этапе[261] [262]. По мнению Г.Э. Бахтадзе, законодатель не собирался снимать запрет на назначение и производство судебных экспертиз на этом этапе, а таким образом сформировал «процессуальную ловушку, которая на данной стадии уголовного судопроизводства фактически ограничивает возможности следователей и дознавателей по рассматриваемому вопросу рамками формального подхода» . А.С. Александрова, анализируя действующее уголовно-процессуальное законодательство по вопросам назначения и производства экспертиз, сформировала особенную позицию, что это «... миф, а не реальность»[263].

Буквальное толкование ч. 4 ст. 146 УПК РФ (в первоначальной редакции ФЗ-174 от 18.12.2001 г.) приводило к выводу только о возможности назначения судебной экспертизы[264] [265], что было лишено смысла, т.к. результатом назначения судебной экспертизы являлось соответствующее постановление, а не заключение эксперта, которое выступает итоговым документом производства судебной экспертизы. А установление достаточного основания для возбуждения уголовного дела в ряде случаев невозможно без заключения эксперта. Таким образом, предложенный порядок ее назначения не использовался в практической деятельности, а лишь вызывал дискуссии и добавлял неопределенность в процесс доказывания3.

Изучая практику непосредственной реализации этих уже отмененных нормативных установлений, В.К. Ашуров, провел социологическое исследование, в ходе которого выяснял у следователей, как они применяли положения ч. 4 ст. 146 УПК РФ до внесения в них изменений в 2007 году[266]. Результаты анкетирования (следователей и руководителей следственных органов из 45 регионов России), показали, что «10% опрошенных подтвердили наличие неверной практики производства судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела в ряде регионов России»[267].

В дальнейшем В.К. Ашуров отслеживал процесс формирования новой практики проведения судебной экспертизы на стадии возбуждения уголовного дела в контексте новелл федерального закона № 23-ФЗ от 04.03.2013 г. и выявил ряд проблем нормативного и организационного характера, препятствующих активному внедрению судебной экспертизы как познавательного средства в доказательственную деятельность в ходе проверки сообщения о преступлении[268].

Проведенное нами анкетирование 295 сотрудников позволило отметить, что 256 респондентов реализуют право назначения и производства экспертиз при проверке сообщения о преступлении, а 36 опрошенных не используют по причинам:

- отсутствия уголовно-правовых гарантий достоверности заключения эксперта (ст. 307 УК РФ, предусматривающая уголовную ответственность эксперта за дачу заведомо ложного заключения, на деяния, совершенные на стадии возбуждения уголовного дела, не распространяется);

- опасения за сохранность объектов - потенциальных вещественных доказательств;

- неурегулированности процессуального положения участников проверки в связи с проведением судебной экспертизы;

- длительности сроков производства судебной экспертизы;

- необходимости удовлетворения ходатайства сторон о назначении повторной экспертизы после ее проведения на стадии возбуждения уголовного дела;

Региональная практика назначения и производства экспертиз на стадии возбуждения уголовного дела по Волгоградской области с 2014 по 2017 год, проявляется в малом объеме, что подтверждается статистическими данными, позволяющими сделать вывод, что положение, предусмотренное ч. 1 ст. 144

УПК РФ о назначении и производстве экспертиз на стадии возбуждения уголовного дела, в полной мере не реализуется в правоприменительной деятельности сотрудников территориальных органов внутренних дел, осуществляющих проверку сообщения о преступлении.

Таблица № 4

ЭКЦ ГУ МВД России по Волгоградской области Проведено

предварительных

исследований

Проведено

судебных

экспертиз

Из них - на стадии возбуждения уголовного дела
2014 5684 7961 782 (9,8 %)
2015 5546 8218 919 (11,2%)
2016 5593 9376 859 (9,2 %)
2017 4478 8930 1790 (20%)

Правоприменители продолжают широко использовать для принятия решения по материалам проверки результаты предварительных исследований, которые после 2009 г.

оформляются справками об исследованиях согласно требованиям Наставления по организации экспертно-криминалистической деятельности в системе МВД России[269]. Очень точно по этому поводу высказался М.В. Махмутов, отметив, что «...исследование, произведенное до возбуждения уголовного дела, фактически подменяет собой производство экспертизы, однако результаты такого исследования заключением эксперта или специалиста оформлены быть не могут и статуса самостоятельного доказательства не приобретут»[270].

Мы солидарны с мнением этого автора и считаем, что производство исследований на этом этапе сопровождается большим количеством спорных вопросов. С одной стороны, их использование выгодно из-за малых временных сроков и упрощения действий, осуществляемых при изучении объектов. С другой стороны, объекты, частично или полностью разрушенные в процессе исследования, впоследствии не могут быть изучены в рамках назначенной экспертизы по тем же обстоятельствам.

Позже, в 2007 г., правовая проблема, порождаемая несовершенством данного нормоустановления, была устранена законодателем путем исключения рассматриваемых положений ч. 4. ст. 146 УПК РФ[271] [272]. Такое кардинальное решение не уменьшило вопросов, связанных с осуществлением проверочных мероприятий на данном этапе, а в большей степени способствовало ограничению потребностей практики и возобновлению дискуссий.

Расширением познавательных возможностей сотрудников органов внутренних дел, в чьи полномочия входит проверка сообщения о преступлении, стало нововведение Федерального закона ФЗ № 23 от 04.03.2013 г. в части 1 ст. 144 УПК РФ , которое предусмотрело назначение судебной экспертизы, а также участие в ее производстве субъектов процессуальной проверки и получение заключения эксперта в разумный срок.

Однако, несовершенство процедуры проведения судебной экспертизы, так и осталось одним из важных и проблемных вопросов стадии возбуждения уголовного дела. Системный анализ нормативной базы[273], регулирующей

вопросы назначения и производства экспертиз в ведомственных структурах, позволил выявить ряд противоречий, которые подтверждают неэффективность проведенного реформирования, направленного на совершенствование норм УПК РФ.

Односторонняя модернизация не повлияла на положения ведомственного регулирования (на начальном этапе), а это повлекло несогласованность взаимосвязанных установлений приказов и отраслевых норм и не позволило применять их в процессе проверочных мероприятий при доследственной проверке[274].

Явным дефектом ведомственного регулирования этого вопроса являлось отсутствие в Инструкции по организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях ОВД РФ положения о возможности проведения судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела согласно ст. 144 УПК РФ. В то же время Приказом МВД России № 511 в п. 2 была установлена процедура производства экспертиз исключительно по уголовным делам и административным правонарушениям. Соответственно, положения ведомственного документа, определяющего процесс проведения экспертизы, не регламентировали данную деятельность применительно к стадии возбуждения уголовного дела. Однако позже в редакцию указанного Приказа № 511 от 29.06.2005 г. были внесены коррективы Приказом МВД России от 27.10.2015 № 1012, позволившие устранить данное нормативное противоречие. В результате на уровне названных ведомственных нормативных актов стали также определяться условия и порядок производства судебных экспертиз при проверке сообщений о преступлениях[275].

Нельзя не отметить, что не утратил актуальности вопрос о производстве предварительных исследований в качестве проверочных мероприятий. Возможность таких исследований, предусмотренная ч.1 ст. 144 УПК РФ, дает альтернативу следователям (дознавателям): или назначить судебную экспертизу, или направить в экспертное учреждение поручение о производстве исследований[276] [277], по итогам которых после возбуждения уголовного дела в последующем расследовании все равно назначается судебная экспертиза. Вполне очевидно, что назначение судебной экспертизы по ранее исследованным объектам ведет к увеличению нагрузки,

-3

возложенной на сотрудников экспертных подразделений , к дополнительным финансовым затратам, а в ряде случаев - оно вообще невозможно ввиду изменений объектов исследований.

В подтверждение наших суждений приведем пример из архивных уголовных дел, рассмотренных Дзержинским районным судом г. Волгограда.

В рамках поступившего сообщения, зарегистрированного в материалах КУСП № 8446 от 13.03.2014, назначены два исследования боеприпасов. Они проводились экспертами ЭКЦ ГУ МВД России по Волгоградской области, по результатам были оформлены справки об исследовании № 2095 от 14.03.2014 и № 2131 от 15.03.2014. Для решения одного из поставленных вопросов часть боеприпасов была уничтожена (т.е. проводился экспертный эксперимент, в результате которого они были отстреляны, о чем имеются соответствующие сведения в справках о проведенных исследованиях). По материалам первичной проверки принято решение о возбуждении уголовного дела № 027233 по обвинению Б.А.А. Уже в рамках уголовного дела по идентичным вопросам назначены судебные баллистические экспертизы по оставшимся объектам и частям стреляных патронов, кроме этого, на экспертизу следователем предоставлены и справки о проведенных первичных исследованиях. Аналогичная практика проявилась и в материалах уголовного дела № 026994 по обвинению П.С.С.1 Однако не всегда есть возможность оставить часть объектов для последующих судебных экспертиз (например, при проведении исследований микроколичеств наркотических средств).

Не менее значимым фактором, препятствующим широкому применению судебной экспертизы в качестве проверочного мероприятия, видится пробел в законе в части регулирования статуса участников судебной экспертизы на стадии возбуждения уголовного дела. Законодатель в положении ч. 1.1. ст. 144 УПК РФ под субъектами подразумевает: «лиц, участвующих в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении», «участников проверки сообщения о преступлении» и «участников досудебного производства». Такое неопределенное положение приводит к тому, что обязанность уполномоченных лиц (закрепленных в ст. 144 УПК РФ), «разъяснять права и обязанности данной категории лиц, носит скорее декларативный характер»[278] [279], а сам объем прав этих лиц четко не очерчен.

Законодатель проявляет непоследовательность в формулировании новелл, касающихся статуса этих лиц и их ответственности. Так, «... юридическим казусом является предупреждение участников проверки сообщения о преступлении о неразглашении данных досудебного производства в порядке, установленном статьей 161 УПК РФ. Парадокс заключается в том, что ст. 161 УПК РФ называется «Недопустимость разглашения данных предварительного расследования», а не данных досудебного производства, как указано в ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ. Кроме того, объективную сторону состава преступления по ст. 310 УК РФ образует деяние по разглашению данных предварительного расследования, а не досудебного производства»[280].

Последствиями противоречивости нормативного регулирования судебной экспертизы на стадии возбуждения уголовного дела для участников проверочных мероприятий становится невозможность использования положений, регламентированных ст. 198 УПК РФ (например, выбрать экспертное учреждение или заявить об отводе эксперту и т.д.)[281]. Также законодатель «умолчал» о возможности применения принуждении при производстве таких экспертиз, хотя проблема стоит довольно остро. Т.Р. Устов предлагает закрепить в качестве общего условия производства экспертизы на стадии возбуждения уголовного дела в отношении граждан - их согласие[282], что представляется нам неэффективным, т.к. лица, совершившие правонарушение и заинтересованные в его укрывательстве, будут всячески препятствовать ее производству. Кроме того, может возникнуть необходимость в проведении экспертизы, а лицо, в отношении которого она проводится - проживает в другом городе, находится в командировке или скрывается. У кого в такой ситуации получать разрешение на ее производство в условиях ограниченных сроков процессуальной проверки?

Проблема обеспечения прав участников проверки заключается и в том, что режим гарантирования их прав на стадии возбуждения уголовного дела отличается от режима, установленного на стадии предварительного расследования. Так, в ч. 1 ст. 195 УПК РФ предоставляется возможность

следователю выносить постановление о назначении экспертизы и в соответствии с ч. 3 этой же статьи обязывает знакомить с ним подозреваемого, обвиняемого, его защитника, потерпевшего, его представителя. Кроме этого, правоприменитель обязан разъяснять им права, предусмотренные ч. 1 ст. 198 УПК РФ[283], а после ее производства обеспечить ознакомление с заключением эксперта в соответствии со ст. 206 УПК РФ. Полученные в ходе проверки сообщения о преступлении сведения могут быть использованы в качестве доказательств лишь при условии соблюдения положений ст. ст. 75, 89 УПК РФ. Если после возбуждения уголовного дела стороной защиты или потерпевшим будет заявлено ходатайство о производстве дополнительной или повторной экспертизы, то такое ходатайство подлежит обязательному удовлетворению в соответствии с ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ. Однако такое положение, закрепляющее в

безальтернативном формате производство повторной или дополнительной экспертизы при получении соответствующего ходатайства после возбуждения уголовного дела, вызывает вопросы. В данном аспекте весьма актуально мнение процессуалистов[284] о том, что сам законодатель ставит под сомнение доказательственное значение судебной экспертизы, проведенной в период проверочных мероприятий по поступившему сообщению о преступлении. Ввиду этого, результаты, полученные при производстве такой судебной экспертизы, не могут быть положены в основу принимаемых решений.

Вследствие проявившейся коллизии, сотрудники ОВД вынуждены назначать дополнительные экспертизы, чтобы «соблюсти видимость» законности полученных результатов экспертизы. В качестве примера обратимся к материалам уголовного дела № 022813 по обвинению Л.А.В.[285]

При проведении первичной проверки по поступившему сообщению, зарегистрированному в материалах КУСП № 10626 от 29.03.2016, следователем ОВД вынесены постановления о назначении девяти экспертиз, производство которых поручено сотрудникам ЭКЦ ГУ МВД России по Волгоградской области. Для наглядности проанализируем одну из них (№ 1357 от 30.03.2016). В процессе экспертизы, по представленным 38 патронам, необходимо решить следующие вопросы: «1. Относятся ли патроны, представленные на исследование, к категории боеприпасов? Если да, то к какому типу и виду патронов они относятся?2. Каким способом они изготовлены?3. Пригодны ли данные патроны для стрельбы?»

Выводы первичных экспертиз способствовали установлению основания для возбуждения уголовного дела. А уже в рамках уголовного дела № 022813 возникла необходимость в проведении дополнительной экспертизы по постановлению дознавателя того же ОВД, вынесенного 03.06.2016. При проведении дополнительной баллистической экспертизы эксперту необходимо было установить: «Пригодны ли представленные предметы для производства выстрела?»

Производство экспертизы поручено тому же эксперту, который проводил первичную судебную экспертизу (№ 1357). Эксперт работал с теми же объектами, которые были представлены на первичную экспертизу и фрагментами патронов (гильзами и пулями), оставшимися после экспертного эксперимента. Кроме этого, в процессе производства исследования поступивших материалов он сослался на результат первичной экспертизы в отношении отстрелянных патронов.

Считаем, что в данном случае название - «дополнительная», не корректно, т.к. в первичной экспертизе идентичный вопрос решался в отношении тех же объектов, а согласно ч. 1 ст. 207 УПК РФ дополнительная судебная экспертиза может быть назначена при возникновении новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела, а также при недостаточной ясности или полноте заключения эксперта.

Учитывая, что в постановлении о назначении дополнительной экспертизы дознавателем не делается акцент на неясность по поводу имеющегося первичного заключения, предположим, что основанием для ее назначения стала неполнота заключения № 1357. Согласно заключению № 1357 «Данные патроны изготовлены промышленным способом из которых 8 патронов пригодны для стрельбы из огнестрельного оружия калибра 5,6 мм, 5 патронов не пригодны для стрельбы. Решить вопрос о пригодности в отношении оставшихся 25 патронов не представляется возможным ввиду отсутствия в ЭКЦ ГУ МВД РФ по Волгоградской области условий для отстрела большого количества патронов».

Исследовательская часть заключения № 2555 отражает основную описательную часть и результаты заключения № 1357, а впоследствии вопрос решается в отношении 25 патронов, по которым ранее эксперт не мог прийти к какому-либо выводу, сославшись на условия, которые не позволяют произвести отстрел патронов.

Однако в рамках дополнительной экспертизы такие условия появились как будто вдруг, то есть, по сути, искусственно созданы (аналогичная ситуация складывается и в отношении других экспертиз, имеющихся в материалах этого уголовного дела).

По результатам проведенной дополнительной экспертизы № 2555, сформулирован вывод: «Из 38 патронов, изъятых в ходе проведения осмотра места происшествия..., 33 патрона калибра 5,6 мм пригодны для стрельбы из огнестрельного оружия, 4 патрона калибра 5,6 и 1 патрон калибра 7,62 мм не пригодны для стрельбы».

Таким образом, «впечатление о неполноте» первичного заключения создается искусственно. Это своего рода попытка правоприменителя найти выход из сложившейся противоречивой ситуации, чтобы в дальнейшем при назначении экспертизы в рамках уголовного дела могли быть использованы объекты, не подвергшиеся изменению или уничтожению при первичной экспертизе, проводимой при процессуальной проверке сообщения о преступлении в стадии возбуждения уголовного дела.

Стоит обратить внимание на то, что, законодатель, конструируя положение ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ, оставил без внимания предписания ст. 207 УПК РФ, содержащие основания назначения дополнительных и повторных экспертиз. Предписания ст. 207 УПК РФ выполняют роль норм общего характера по отношению к частным ситуациям (к ним и относятся случаи, урегулированные ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ). Таким образом, создано такое нормативное регулирование, которое не исключает возможности проведения экспертиз по любым ходатайствам заинтересованных лиц, в том числе направленным на затягивание сроков расследования.

Поскольку экспертиза проводилась на стадии возбуждения уголовного дела, где еще отсутствуют участники, предусмотренные ч. 1 ст. 195 УПК РФ, возникает необходимость применения данной нормы (т.е. назначение дополнительной или повторной судебной экспертизы) с целью реализации определенных ст. 198 УПК РФ прав участников, появившихся уже по возбужденному делу[286]. Это, по замыслу законодателя, - своеобразная «компенсация» их прав, которыми они не были наделены в ходе проверочных мероприятий[287].

По мнению Н.А. Раимжановой, примером более логичного нормативного регулирования (когда экспертиза проводилась до признания лица потерпевшим или привлечения лица в качестве обвиняемого и подозреваемого) выступает «...четкая правовая позиция Конституционного Суда РФ: положения ч. 1 ст. 206 УПК РФ, корреспондирующее п. 11 ч. 1 ст. 47 УПК РФ, обязывают следователя предъявить обвиняемому заключение эксперта и разъяснить ему право ходатайствовать о назначении дополнительной либо повторной судебной экспертизы[288] [289]. Что означает, что для случаев, когда проводилась экспертиза и в уголовном деле не было еще подозреваемого, обвиняемого или потерпевшего, требование об ознакомлении с материалами экспертизы, с разъяснением прав заявить соответствующие ходатайства - остается обязательным для лиц, осуществляющих производство по уголовному делу. Причем для этих ситуаций законодатель не устанавливает правила обязательного

удовлетворения ходатайства о проведении повторных и дополнительных экспертиз.». По мнению автора «... для лиц, участвующих в проверочных мероприятиях, если в отношении них проводится судебная экспертиза в порядке ч. 1 ст. 144 УПК РФ должен быть закреплен тот же комплекс прав, что и для обвиняемого, подозреваемого и потерпевшего - согласно ст. 198 УПК РФ» . Следует учитывать, что ст. 198 УПК РФ может быть применена только к участникам, имеющим процессуальный статус подозреваемого, обвиняемого, защитника, потерпевшего, его представителя и свидетеля (в определенной части). На стадии возбуждения уголовного дела не предусмотрено лиц, имеющих такой статус (кроме подозреваемого, фактически задержанного в порядке ст. 91-92 УПК РФ)[290].

Для устранения пробелов в праве, противоречивости нормативного регулирования, для создания действенных гарантий защиты интересов участников проверочных мероприятий на стадии возбуждения уголовного дела необходимо решить вопрос о правовом статусе лиц, заинтересованных в производстве экспертизы, а также предусмотреть для них законодательную возможность пользоваться правами, предусмотренными ч. 1 ст. 198 УПК РФ. Это, на наш взгляд, предотвратит случаи проведения повторных и дополнительных экспертиз только лишь по ходатайству стороны защиты и потерпевшего - при отсутствии оснований, указанных в ст. 207 УПК РФ, исключит ситуации, когда потребность в таких экспертизах возникает по объектам, претерпевшим изменения или полностью уничтоженным в ходе проверки сообщения о преступлении.

Порядок направления материалов уголовного дела для производства судебной экспертизы урегулирован ст. 199 УПК РФ. Наименование этой статьи и ее содержание не предусматривает проведение экспертизы по материалам проверки сообщения о преступлении в стадии возбуждения уголовного дела, а буквальное толкование указывает на то, что применение данного нормативного установления возможно только по возбужденному делу. Проблемной представляется и реализация требований о разъяснении эксперту его прав, обязанностей, предусмотренных ст. 57 УПК РФ, и предупреждения его об ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ. Эта ответственность может наступить лишь в том случае, когда проведена экспертиза и оформлено заключение по уже возбужденному уголовному делу[291] [292]. Следовательно, при осуществлении процессуальной проверки возникают затруднения в реализации предписаний ст. 199 УПК РФ.

Однако названные предписания на практике сотрудниками ОВД, руководителями экспертно-криминалистических подразделений и экспертами принимаются к исполнению механически без учета того, что положения ст. 307 УК РФ не распространяются на деятельность эксперта в ходе проверочных мероприятий.

Так, в рамках процессуальной проверки по сообщению, зарегистрированному в КУСП № 10626 от 29.03.2016 года, следователем вынесены постановления о назначении серии экспертиз. Приступив к их производству, экспертами оформлены подписки следующего содержания:

«Мне, ... эксперту ЭКЦ ГУ МВД России по .... области..., при проведении ... баллистической судебной экспертизы № 1371, в

соответствии со ст. 14 Федерального закона Российской Федерации от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ, разъяснены права и обязанности эксперта, предусмотренные ст. ст. 16, 17 № 73-ФЗ, а также ст. ст. 57 и 62 УПК РФ.

Об ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ предупрежден. (число, подпись)» .

Анализ ст. 57 УПК РФ также показывает, что ее содержание не ориентировано на участие эксперта в проверочных мероприятиях. Так, в соответствии с п. 1 ч. 3 ст. 57 УПК РФ эксперт может знакомиться с материалами уголовного дела, относящимися к предмету судебной экспертизы. Однако при проведении процессуальной проверки по факту правонарушения еще нет уголовного дела, соответственно эксперт формально не может реализовать свое право на ознакомление с установленными материалами проверки ввиду отсутствия закрепленных законом оснований.

Спорным становится вопрос в отношении реализации п. 5 ч. 4 ст. 57 УПК РФ, согласно которому эксперт не вправе разглашать данные предварительного расследования, ставшие известными ему в связи с участием в уголовном деле в качестве эксперта, а также ч. 6 ст. 57 УПК РФ, в соответствии с которой эксперт несет ответственность по ст. 310 УК РФ за разглашение данных предварительного расследования. Законодатель не определяет ответственность за эти действия при проведении проверочных мероприятий на стадии возбуждения уголовного дела.

Также в ч. 5 ст. 57 УПК РФ указано, что эксперт несет уголовную ответственность за дачу заведомо ложного заключения в соответствии со ст. 307 УК РФ. Как уже отмечалось, это действие предусмотрено при производстве предварительного расследования, следовательно, применить его в стадии возбуждения уголовного дела при осуществлении проверочных мероприятий невозможно.

Аналогичные дефекты нормативного регулирования выявлены многими авторами и при анализе положений п. 5 ч. 1 ст. 204 УПК РФ, согласно которым эксперт должен в заключении указывать сведения о предупреждении его об ответственности за дачу заведомо ложного заключения[293].

Полагаем, что применение порядка, установленного УПК РФ для производства судебных экспертиз по возбужденному уголовному делу, не может быть использовано по аналогии для экспертиз, назначаемых в стадии возбуждения уголовного дела, т.к. это противоречит положениям, регулирующим их производство на данном этапе. Указанные противоречия диктуют объективную необходимость корректировки группы взаимосвязанных норм, регулирующих отношения по доказыванию на стадии возбуждения уголовного дела, создания четкой нормативной модели производства судебной экспертизы в ходе проверки сообщения о преступлении, что потребует:

1) уточнения положений ст. 57 УПК РФ в части прав эксперта (п. 1 ч. 3):

«11 знакомиться с материалами проверки, осуществляемой по

поступившему сообщению о преступлении, и материалами уголовного дела, относящимися к предмету судебной экспертизы;»

2) уточнения положений ст. 57 УПК РФ в части запретов эксперту (п. 5 ч. 4):

«5) разглашать сведения, ставшие известными ему в связи с участием

в проверке, осуществляемой по поступившему сообщению о

преступлении, и уголовном деле в качестве эксперта, если он был об этом заранее предупрежден в порядке, установленном статьей 161 настоящего Кодекса;».

3) корректировки наименования и содержания ст. 161 УПК РФ:

«Статья 161. Недопустимость разглашения данных проверки

сообщения о преступлении и предварительного расследования»

«1. Данные проверки сообщения о преступлении и предварительного расследования не подлежат разглашению, за исключением случаев, предусмотренных частью третьей настоящей статьи.

2. Следователь или дознаватель предупреждает участников уголовного судопроизводства о недопустимости разглашения без соответствующего разрешения ставших им известными данных проверки сообщения о преступлении и предварительного расследования, о чем у них берется подписка с предупреждением об ответственности в соответствии со статьей 310 Уголовного Кодекса Российской Федерации.

3. Данные проверки сообщения о преступлении и предварительного расследования могут быть преданы гласности лишь с разрешения следователя, дознавателя и только в том объеме, в каком ими будет признано это допустимым, если разглашение не противоречит интересам уголовного судопроизводства и не связано с нарушением прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства. Разглашение данных о частной жизни участников уголовного судопроизводства без их согласия, а также данных о частной жизни несовершеннолетнего потерпевшего, не достигшего возраста четырнадцати лет, без согласия его законного представителя не допускается.».

4) корректировки наименования и содержания ст. 310 УК РФ с изложением ее в следующей редакции:

«Статья 310. Разглашение данных проверки сообщения о

преступлении и данных предварительного расследования»

«Разглашение данных проверки сообщения о преступлении и данных предварительного расследования лицом, предупрежденным в установленном законом порядке о недопустимости их разглашения... » - и далее по тексту.

5) внесения дополнения в ч. 1 ст. 80 УПК РФ следующего содержания:

«1. Заключение эксперта - представленные в письменном виде

содержание исследования и выводы по вопросам, поставленным перед экспертом лицом, осуществляющим уголовное судопроизводство, или сторонами.».

6) внесения дополнения в ч. 1 ст. 307 УК РФ и изложение ее в следующей редакции:

«1. Заведомо ложные показание свидетеля, потерпевшего либо заключение или показание эксперта, показание специалиста, а равно заведомо неправильный перевод в ходе проверки сообщения о преступлении

либо при производстве предварительного расследования или в суде - наказываются штрафом в размере до восьмидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо обязательными работами на срок до четырехсот восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до двух лет, либо арестом на срок до трех месяцев.

7) исключения из ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ предложения:

«Если после возбуждения уголовного дела стороной защиты или потерпевшим будет заявлено ходатайство о производстве дополнительной либо повторной судебной экспертизы, то такое ходатайство подлежит удовлетворению.».

8) корректировки наименования и содержания ч. 1 ст. 198 УПК РФ:

«Статья 198. Права подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего,

свидетеля, участников проверки сообщения о преступлении при

назначении и производстве судебной экспертизы»

«1. При назначении и производстве судебной экспертизы подозреваемый, обвиняемый, его защитник, потерпевший, представитель и участники проверки сообщения о преступлении вправе... » - и далее по тексту.

9) корректировки наименования ст. 199 УПК РФ:

«Статья 199. Порядок направления материалов проверки сообщения о преступлении и уголовного дела для производства судебной экспертизы».

Полагаем, что предложенные дополнения позволят ликвидировать противоречия в законодательной регламентации, возникающие из-за нормативной неопределенности, заполнят пробелы в праве и будут способствовать эффективному использованию экспертных заключений в качестве доказательств по проводимым проверкам на первоначальной стадии уголовного процесса[294].

<< | >>
Источник: Сидоренко Ольга Викторовна. ДОКАЗЫВАНИЕ НА СТАДИИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА И УЧАСТИЕ В НЕМ СОТРУДНИКОВ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Волгоград - 2018. 2018

Скачать оригинал источника

Еще по теме § 2.3. Актуальные вопросы назначения и производства судебных экспертиз на стадии возбуждения уголовного дела:

  1. В лекции исследуются криминалистическая характеристика мошеннических действий, совершаемых в отношении физических лиц, освещаются организационные и тактическое аспекты раскрытия и расследования данной категории уголовных дел, а также уделяется внимание производству отдельных следственных действий, проводимых на первоначальном и последующем этапах расследования данных преступлений.
  2. В лекции исследуется криминалистическая характеристика преступлений в топливно-энергетическом комплексе, освещаются организационные и тактическое аспекты раскрытия и расследования данной категории уголовных дел, а также уделяется внимание производству отдельных следственных действий, проводимых на первоначальном и последующем этапах расследования данных преступлений.
  3. Порядок назначения судебной экспертизы.
  4. ТЕМА: ТАКТИКА НАЗНАЧЕНИЯ И ПРОВЕДЕНИЯ СУДЕБНЫХ ЭКСПЕРТИЗ
  5. 1. Понятие судебной экспертизы и ее виды
  6. 2. Процессуальные и организационные вопросы назначения экспертиз
  7. Вопрос 76. Возбуждение уголовного дела и проведение первоначальных следственных действий.
  8. Вопрос 78. Выявление признаков преступлений, проверочные действия, возбуждение уголовного дела.
  9. Вопрос 80. Назначение и проведение судебных экспертиз.
  10. 100. Особенности производства следственных действий и назначения судебных экспертиз при расследовании преступлений в сфере экологии.
  11. § 2 Актуальные вопросы, связанные с определением судов, компетентных рассматривать и разрешать корпоративные споры
  12. § 1. Получениедоказательств в рамках стадии возбуждения уголовного дела
  13. Международное сотрудничество в области судебной экспертизы объектов дикой флоры и фауны и перспективы его развития на Евразийском пространстве
  14. 2.2 Частная теория судебной экспертизы дикой флоры и фауны
  15. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
- Авторское право России - Аграрное право РФ - Адвокатура РФ - Административное право РФ - Административный процесс России - Арбитражный процесс России - Банковское право России - Вещное право России - Гражданский процесс РФ - Гражданское право РФ - Договорное право РФ - Избирательное право РФ - Информационное право РФ - Исполнительное производство России - История государства и права РФ - Конкурсное право РФ - Конституционное право РФ - Корпоративное право РФ - Муниципальное право РФ - Право социального обеспечения России - Правоведение РФ - Правоохранительные органы РФ - Предпринимательское право России - Семейное право России - Таможенное право России - Теория государства и права РФ - Трудовое право РФ - Уголовно-исполнительное право России - Уголовное право РФ - Уголовный процесс России - Экологическое право России -