<<
>>

4. Значение криминалистической классификации для планирования расследования.

Планомерное расследование уголовных дел позволяет быстро и полно раскрывать преступления, изобличать виновных, обеспечивать объективность в утановлении истины и тем самым гарантировать, что ни один невиновный не будет привлечен к уголовной ответственности и осужден.

Немаловажное значение для криминалистики вообще и планирования в частности имеет классификация. В криминалистической литературе по­стоянно подчеркивается значение систематики и классификации, высказываются мнения об обосновании понятия криминалисти­ческой классификации. Этот процесс находится в стадии разви­тия и несомненно принесет пользу как в теоретическом, так и в практическом отношении.

Не ставя целью подробный анализ понятия криминалистиче­ской классификации, остановимся лишь на отдельных теорети­ческих аспектах ее значения для планирования расследования.

Р. С. Белкин и А. И. Винберг отмечают: “В криминалистике, как и в других областях научного знания, систематизация и классификация служат средством проникновения в сущность познаваемых явлений и предметов, установления связей и зави­симостей между ними, выражения отношений между элемента­ми структуры, между подсистемами” [19, с. 182].

Поскольку составление плана расследования невозможно без учета криминалистической информации, необходимо учиты­вать ее криминалистическую классификацию. В этой связи пред­ставляется правильной точка зрения Н. С. Полевого, который считает возможным классифицировать криминалистическую ин­формацию на три основных вида: субъективную, объективную и модельную. К субъективной, по мнению автора, относится ин­формация, которая характеризует психические и анатомические особенности субъекта преступления: интеллектуальные способно­сти, внешний облик и индивидуальность строения отдельных частей тела (лица, рук, ног, зубного аппарата и т. д.), биоло­гические особенности организма и (или) его выделений (крови.

мочи, слюны, пота и т. п.). Объективная информация отражает индивидуальные особенности качественного состояния того или иного объекта (или вещественного образования), находящегося в причинной связи с преступным событием. Модельная инфор­мация характеризует способы действий субъекта по соверше­нию преступления или его сокрытию, в том числе обстановку, в которой было совершено преступление [20, с. 46].

На необходимость криминалистической классификации для правильной организации расследования преступлений справед­ливо указывают А. Н. Васильев и Н. П. Яблоков: “Классифика­ция преступлений в методике их расследования должна исхо­дить не из уголовно-правовых характеристик, а из криминали­стических по различным основаниям, имеющим значение для раскрытия преступлений, и главным образом по способу совер­шения преступлений, примененным орудиям и средствам, меха­низму формирования доказательств. Такая классификация долж­на вводить в атмосферу борьбы с данным видом преступлений, создавать предпосылки к правильной ориентировке в склады­вающихся ситуациях при расследовании, сознательному под­ходу к выбору направления расследования, разработке версий” [21, с. 425].

А. М. Ларин, отмечая значимость классификации в плани­ровании, обращает внимание на то, что самый совершенный об­щий план, самое обоснованное решение главных вопросов орга­низации работы по делу не обеспечат целей расследования, если отдельные следственные действия будут производиться неорга­низованно и беспланово, а это в конечном счете приведет к не­удаче расследования. Мы поддерживаем автора в том, что при планировании необходимо учитывать особенности процессуаль­ных задач, но считаем, что и криминалистических задач след­ственных действий тоже. С учетом этого они могут классифици­роваться на: 1) действия, которые определяют момент возникно­вения и направления расследования дела (вынесение постанов­лений о возбуждении дела, о передаче дела по подследственности, о выделении или соединении дел, о прекращении дела, о направлении дела в суд для применения принудительных мер медицинского характера и др., составление обвинительного за­ключения); 2) действия, от которых зависит процессуальное по­ложение участников расследования преступного события (выне­сение постановления о принятии дела к своему производству, о признании потерпевшим или гражданским истцом, о принятии решения о привлечении к уголовной ответственности в качестве обвиняемого, о привлечении в качестве гражданского ответчика, разрешение заявлений об отводах); 3) действия, обеспечиваю­щие обнаружение, фиксацию доказательств (допросы, следст­венные осмотры, освидетельствования, обыски, выемки, следст­венные эксперименты, экспертизы, истребование письменных и вещественных доказательств и др.); 4) действия, направленные па обеспечение меры процессуального принуждения (задержа­ние, применение меры пресечения, принятие решения о приводе, наложение ареста на имущество и т.

д.); 5) действия, направ­ленные на обеспечение гарантии прав лиц, участвующих в про­цессе расследования преступления (разъяснение участникам процесса их прав, меры попечения о детях и охраны имущества заключенного под стражу, предъявление обвинения, ознакомле­ние с материалами дела и др.); 6) действия по определению мер, направленных на устранение обстоятельств, которые спо­собствовали преступлению [22, с. 148].

А. М. Ларин осуществил классификацию с точки зрения про­цессуальных задач, которые должны учитываться при планиро­вании. Мы полагаем, что она произведена не только на уголов­но-процессуальной, но и на криминалистической основе, по­скольку любое достижение цели или решение так называемых специфических процессуальных задач следователем требует сего стороны применения в меньшей или большей мере криминали­стической тактики. Не случайно первоначально следственная тактика рассматривалась как система приемов предварительно­го следствия, позволяющих на основе изучения особенностей каждого конкретного следственного дела эффективно и с наименьшей затратой сил и средств реализовать требования уго­ловного и процессуального права [23, с. 4—5] .

Мы считаем наиболее удачным определение Р. С. Белкина. полно отражающее сущность предмета криминалистической так­тики, которая представляет собой систему научных положений разрабатываемых на их основе рекомендаций по организации и планированию предварительного и судебного следствия, опре­делению линии поведения лиц, осуществляющих судебное иссле­дование, и приемов проведения отдельных процессуальных (следственных и судебных) действий, направленных на собира­ние и исследование доказательств, на установление причин и условий, способствовавших совершению и сокрытию преступлений [24, с. 179].

Разумеется, криминалистическая классификация следствен­ных действий с учетом специфических криминалистических за­дач, которую необходимо принимать во внимание при планиро­вании, носит условный характер и образует комплекс взаимо­связанных следственных действий, которые направлены на до­стижение единой цели—установление объективной истины по делу.

Следователю классификация нужна для того, чтобы абстра­гироваться от многих сторон конкретного следственного дейст­вия и выделить главную на данном этапе криминалистическую задачу, определить криминалистическую тактику решения этой задачи и включить в план расследования. В частности, со­гласно приведенной классификации следователь должен на осно­ве фактического материала решить вопрос, есть ли необходи­мость в выделении или соединении уголовных дел. Согласно ст. 26 УПК РСФСР н соответствующим статьям УПК других союзных республик следователь может соединять и выделять уголовные дела. Законом предусмотрено, что могут быть соеди­нены в одном производстве лишь дела по обвинению нескольких лиц в соучастии в совершении одного либо нескольких преступ­лений или же дела по обвинению одного лица в совершении не­скольких преступлений, а равно в заранее не обещанном укры­вательстве данных преступлений и недонесении о них. Выделе­ние дела допускается при том условии, что это не отразится на всесторонности, полноте и объективности исследования и разре­шения дела. Для соединения и выделения дел необходимо вы­нести соответствующее постановление.

Как видно из изложенного, закон не предусматривает каких-либо конкретных сроков для вынесения необходимого постанов­ления. Следователь исходя из криминалистических задач опре­деляет эти сроки и включает в план расследования. Криминали­стические задачи при планировании выделения или соединения уголовных дел, на наш взгляд, включают в себя: оценку след­ственной ситуации с точки зрения целесообразности выделения или соединения уголовных дел, так как решение без учета следственной ситуации на основе лишь процессуальных задач может привести к преждевременному или запоздалому выполнению следственного действия, что в дальнейшем повлечет за собой серьезные осложнения в следствии (подозреваемый, обвиняемый могут скрыться, уничтожатся вещественные доказательства, об­виняемым или его родственниками могут быть приняты меры для сокрытия материальных ценностей или уничтожения иных доказательств, имеющих значение для дела; определение круга лиц, преступных эпизодов н сроков для планирования выделе­ния или соединения дел; определение круга следственных дей­ствий, которые необходимо провести до выделения или соеди­нения уголовных дел (обыск, выемка, задержание и др.); опре­деление круга следственных версий и вещественных доказа­тельств для оставления в основном деле (снять копии, если не­обходимо) или затребования.

На практике, к сожалению, не всегда учитываются крими­налистические задачи при планировании производства того или иного следственного действия.

В частности, правоохранитель­ными органами принимаются решения об объединении в одно производство дел о преступлениях различных лиц на основе лишь одного криминалистического признака — однородности способов совершения преступления или места происшествия. места задержания, например, на основе задержания нескольких спекулянтов, совершивших преступление одним н тем же спо­собом, на одной и той же территории, но не связанных между собой по преступным эпизодам. Производство данного следст­венного действия без учета его специфических, криминалистиче­ских задач приводит к серьезным следственным и судебным ошибкам. Так, Черкесским городским народным судом Кара­чаево-Черкесской автономной области Блигмитова. Биджнев и Середа были осуждены по ч. 3 ст. 92 УК за хищение государст­венного имущества в крупном размере. Блигмитова. рабочая отдела снабжения совхоза, по отдельным разовым доверенно­стям получала от поставщиков сахар, крупу и доставляла сов­хозу. В марте 1980 г. Биджиев предложил водителю автотранс­портного предприятия “Транссельхозтехника” Середе помочь его знакомой Блигмитовой перевезти сахар. Середа согласился, и они вместе с Блигмитовой поехали на сахарный завод, рас­положенный вблизи г. Черкесска. На заводе Блигмитова по до­веренности и накладной получила 10 т сахара на сумму 7800 руб., расфасованного в 200 мешков. Общая стоимость его с тарой составила 8062 руб. Блигмитова вместе с Биджиевым и Середой привезла сахар в г. Черкесск, где Биджпев получил от нее сопроводительные документы и продал похищенный са­хар не установленным следствием лицам. В дальнейшем Бид­жиев передал Блигмитовой 600 руб., Середе 300 руб., а осталь­ные деньги оставил себе. В материалах дела имелось постанов­ление следователя о выделении уголовного дела Блпгмптовой.

Заместитель прокурора РСФСР в протесте поставил вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое расследова­ние. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР от 16 июля 1982 г. удовлетворила протест по следую­щим основаниям.

Документальной ревизией от 20 мая 1981 г. у Блигмитовой выявлена недостача сахара-песка на сумму 8295 руб., похищенного ею совместно с Биджиевым и Середой, кукурузной крупы на сумму 3753 руб. На основании поста­новления следователя материалы дела по этому факту выделе­ны в отдельное производство.

Допрошенная на предварительном следствии Блигмитова по­казала, что полученную ею по доверенности крупу продали води­тели Козлов и Ортаев, а вырученные деньги отдали ей: Коз­лов—1100 руб., а Ортаев—2550 руб. Из материалов дела вид­но, что характер преступных действий Блигмитовой по обоим эпизодам один и тот же, общая сумма хищения 12048 руб., т. с. хищение в особо крупном размере.

Поскольку установленный органами следствия факт хище­ния Блигмитовой крупы имеет существенное значение для ква­лификации ее действий, степени вины в содеянном, при опре­делении меры наказания оба эпизода преступных действий не­обходимо расследовать в одном деле, в связи с чем постановле­ние следователя о выделении материала по факту недостачи кукурузной крупы в отдельное производство было признано не­обоснованным, Судебная коллегия по уголовным делам Верхов­ного суда РСФСР отменила приговор и направила дело на но­вое расследование [25, 1983, № 9, с. 7—8].

Из приведенного примера видно, что процессуальное след­ственное действие тактически было применено неправильно, так как следователь не учел криминалистических задач, которые должны были быть решены при выполнении данного следствен­ного действия, запланированного без учета оценки следственной ситуации, следственных версий, круга лиц. Все это привело к искусственному разрыву преступных эпизодов, несмотря на то что преступник-расхититель использовал сравнительно прими­тивный способ хищения—изъятие материальных ценностей без создания неучтенных излишков.

В тех случаях, когда следователь для обнаружения, фикса­ции доказательств планирует провести следственные действия в соответствии с приведенной классификацией, также необходи­мо учитывать криминалистическую задачу (цель) того или ино­го действия.

Криминалистические задачи определяют форму и тактику выполнения следственных действий, что необходимо учитывать при планировании. С нашей точки зрения, ценно предложение Р. С. Белкина при планировании работы над следственными версиями руководствоваться такой системой следственных дей­ствий: проводить следственные действия в сроки, предусмотренные процессуальным законом (например, сроки допроса обви­няемого) : планировать следственные действия, неотложность которых диктуется исключительными обстоятельствами и кото­рые, по существу, в иное время провести будет невозможно (допрос умирающего, осмотр места происшествия в сложных метеорологических условиях, когда обстановка может резко из­мениться, что в свою очередь определяет перечень технических средств, необходимых для выполнения тех или иных бедствен­ных действий: диктофон, осветители, кинофотоаппаратура и т.д.); проводить действия, своевременность которых спо­собствует нормальному ходу следствия (избрание меры пресе­чения, производство обыска, наложение ареста на имущество и др.), в том числе и такие, проведение которых требует значи­тельного времени (имеются в виду и различные виды судебных экспертиз); следственные действия, от результатов которых за­висит проверка нескольких версии одновременно; иные следст­венные действия [26, с. 117].

Целенаправленное планирование следственных действий с уче­том классификационной системы в общей форме, выполненной на криминалистической основе, способствует эффективному про­ведению следственных действий по выявлению, фиксации до­казательств, применению технических средств. Можно дать сле­дующее определение криминалистической классификации. Это самостоятельное направление в теории и практике советской криминалистики, представляющее собой специфическую криминалистическую систематизацию по объективным и субъективным основаниям противоправных событии, которые составляют содер­жание преступной деятельности человека, раскрывающее закономерную взаимосвязь криминалистики со смежными науками и используемое правоохранительными органами в сфере деятель­ности по раскрытию, расследованию и предупреждению преступ­лении.

Естественно, предложенное определение не претендует на исчерпывающее раскрытие всего содержания и всех признаков определяемого, поскольку любая дефиниция в какой-то мере обедняет содержание определяемого. Мы считаем, что с даль­нейшим расширением и углублением исследования проблем, ко­торые связаны с использованием криминалистической классифи­кации правоохранительными органами в их деятельности по раскрытию, расследованию и предупреждению преступлений, ее предмет и само определение будут наполняться более глубоким содержанием, а ее роль возрастать.

Итак, криминалистическая классификация при планирова­нии расследования должна способствовать комплексному приме­нению имеющихся рекомендаций, которые предопределяли бы действия следователя при расследовании конкретного дела (дел), в частности, мотивировать необходимость немедленного выезда на место происшествия; обусловливать порядок проведения первоначальных следственных действий и осуществления оперативно-розыскных мероприятий и необходимость взаимо­действия с органами милиции; предусматривать успешное раз­решение проблемных ситуаций в процессе расследования по­средством логических методов; моделировать обстановку пре­ступного события, поведения подозреваемого, обвиняемого, по­терпевшего, свидетеля.

<< | >>
Источник: ВЕРСИИ И ПЛАНИРОВАНИЕ РАССЛЕДОВАНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ. КУРСОВАЯ РАБОТА. 1999

Еще по теме 4. Значение криминалистической классификации для планирования расследования.:

  1. Контроль как функция управления. Классификация видов контроля. Предмет и метод контроля.
  2. ПЛАНИРОВАНИЕ РАССЛЕДОВАНИЯ ДАННОЙ КАТЕГОРИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ В ЗАВИСИМОСТИ РАЗЛИЧНЫХ СЛЕДСТВЕННЫХ СИТУАЦИЙ
  3. КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА МОШЕННИЧЕСТВА В ОТНОШЕНИИ ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦ
  4. ОСОБЕННОСТИ ТАКТИКИ ПЕРВОНАЧАЛЬНЫХ И ПОСЛЕДУЮЩИХ СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ
  5. Вопрос 1. Понятие криминалистической версии.
  6. Система криминалистики.
  7. Тактические приемы и их классификация.
  8. Система и основные понятия криминалистики
  9. 1. Понятие, сущность и категории криминалистической тактики
  10. 7. Основы криминалистической профилактики
  11. Оглавление
  12. Содержание
  13. Содержание
  14. П Л А Н
  15. 3. Процесс планирования расследования уголовного дела и его структура.
  16. 4. Значение криминалистической классификации для планирования расследования.
  17. 1. Взаимодействие следователя и оперативных подразделений в процессе расследования взяточничества при наличии посредника на этапе возбуждения уголовного дела
  18. § 1.1. Исторические аспекты использования медицинских знаний в расследовании преступлений