КЛАССИФИКАЦИЯ И ВНУТРЕННЯЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ СТИЛЕЙ

Функц. стиль — явление не монолитное, а представляющее собою (если речь идет о конкретных текстах данного типа как его носителей) «многослойное» (сложное) единство. Это обусловлено тем, что на речь и создание ее стилевого своеобразия одновременно воздействует множество внелингвистических факторов, каждый из которых так или иначе оставляет в стиле речи свой след.

Каждый из функц. стилей подразделяется на более частные и конкретные стилистико-речевые разновидности: подстилевые, жанровые и т.д. — вплоть до отражения в стиле индивидуальной стилевой манеры автора текста. Так что каждый конкретный текст (произведение, высказывание), с которым, собственно, и имеет дело исследователь (и реципиент), обладает одновременно стилевыми чертами и макростиля, и конкретной более частной его разновидности, к которой он принадлежит, т.е. стилевыми особенностями, образуемыми комплексом стилеобразующих факторов этого текста.

Назовем более конкретные стилевые разновидности функц. стилей.

В научном (см.) различают подстил и: собственно научный, научно-технический, научно-учебный, научно-популярный (можно выделить в первом еще более частные разновидности: научно-гуманитарную, естественно-научную, точных наук). Дальнейшие более частные стилевые особенности зависят от природы жанра: монографии, статьи, очерка, рецензии, учебника, курса лекций, доклада, реферата, тезисов (при этом некоторую вариативность стилю могут придавать частные разновидности жанров со специальными тематическими целями, напр., статья тео

ретического или экспериментального характера по содержанию, обзорная). Кроме этих жанров (в основном первичной литературы) выделяется вторичная, также стилистически отмеченная: автореферат, резюме, обзор реферативного журнала. Помимо этих жанров, бытующих обычно в письменной форме, могут быть и их устные «аналоги»: устный доклад, учебная лекция в аудитории. При этом следует различать доклад, прочитанный по заготовленному ранее письменному тексту, и неподготовленный, в известной мере спонтанного характера; кроме того, устное выступление в дискуссии (см. жанры научного стиля). Хотя почти все функц. стили выступают и в письменной, и в устной форме, однако первая явно превалирует, а вторая обычно представлена довольно узким кругом жанров (кроме, конечно, сферы разг. речи). Вопрос об устной форме публичной речи в целом — УПР — (в том числе в науч.

Помимо указанных внутренних разновидностей науч. функц. стиля, представляющих «чистые» формы науч. речи, имеются другие разновидности, в том числе подстилевые и жанровые, которые отражают взаимодействие разных функц. стилей (и, следовательно, соответствующих целей и задач общения). Эти разновидности, находясь на периферии функц. стиля, несут в себе черты двух (трех) взаимодействующих стилей (хотя обычно с доминированием черт того или другого), представляя собою переходные стилевые сферы в общем, глобальном речевом континууме. Напр., инструкция к пользованию каким-либо техническим прибором объединяет черты науч. и оф.-дел. речи; патент (то же самое); произведение науч.-худож. характера (в отличие от научно-популярного) сочетает в себе черты науч. и худож. стилей. В связи со сложностью картины стилевых «расслоений» (разветвлений) и взаимодействия функц. стилей удобнее представить это явление, используя принцип полевого структурирования (см.

Таким образом, стилевая сторона каждого конкретного текста содержит одновременно инвариантные черты — черты специфики соответствующего функц. стиля — и вариативные. Соотношение тех и других может быть различным, но до тех пор, пока в тексте наличествуют специфические черты данного функц. стиля, этот текст является представителем последнего (несмотря на присутствие других частновариативных стилевых черт). Для разграничения функц. стилей важен учет стилостати- стического критерия существенности/несущественности различий стилевой специфики анализируемых текстов (при их сопоставлении в поисках границ функц. стиля).

Иногда среди функц. стилей называют особый — производственно-технический, однако он почти не исследован на конкретном материале и в сопоставлении с другими функц. стилями. Кроме того, исходя из существующих принципов определения и классификации функц. стилей, нет оснований для его выделения (именно как особого функц. стиля). Скорее всего, это гибридная разновидность науч.-тех- нич. речи (сферы общения), поскольку та или иная производственная деятельность базируется в конечном счете на фундаменте той или иной отрасли науки и техники (и ориентируется на них). Но это разновидность, взаимодействующая с профессиональной речью (подъязыком), в том числе в ее устно-разг. форме; она находится на пересечении стилей, подстилей, жанровых разновидностей и форм речи. А кроме того, в значительной части вообще на пересечении лит. языка (к которому относятся функц. стили) и нелитературного (профессиональных, жаргонных «языков»).

Официально-деловой функ. стиль (см.) включает на подстил и: законодательный, административно-хозяйственный (канцелярский), дипломатический. Кроме того, в первом можно выделить более частные разновидности: собственно законодательный и юрисдикционный (судебнопроцессуальный), а во втором — административный и обиходно-деловой (выступающий широко в устной форме, особенно в коммерческой сфере. Жанровые разновидности: в законодательном — закон, указ, устав, постановление (высших органов власти); в том числе в судебно-процессуальной сфере — иск, приговор (обвинительное заключение), протокол расследования и др.

Подстилевые и жанровые разновидности оф.-дел. ф. с. весьма заметно различаются даже по издающему органу (институту), напр. «Устав железных дорог» и «Устав внутренней службы вооруженных сил Российской Федерации». В силу того что оф.-дел. ф. с. наименее изучен, не вполне решены и вопросы его стилевой внутренней дифференциации. Так, нет единого мнения о статусе дипломатического подстиля. Явно выделяются среди других и некоторые жанры судебной речи (особенно в ее

устной форме). Тем не менее общие инвариантные специфические стилевые черты (см. официально-деловой функц. стиль) свойственны стилю всех текстов правовой (законодательной в широком смысле) сферы (см. жанры оф.-дел. стиля).

Приоритетной здесь и обязательной для всех разновидностей текстов является письменная форма (обязательная фиксация на письме всех очных и заочных правовых речевых контактов). Однако налицо и устная форма (судебное разбирательство — выступления прокурора, адвоката, материалы следствия), которая фиксируется письменной формой лит. языка. Однако в ряде ситуаций в правовых отношениях (а отсюда и в стиле речи) даже фиксированная на письме речь бывает подвергнута сильному воздействию либо разг. речи (документы следствия, показания свидетелей), либо публиц. (выступления защитников на суде, парламентская речь), т.е. в ряде жанров сильно взаимодействие функц. стилей. Характерно, что в современных текстах оф.-дел. ф. с. (письменных, особенно устных) сравнительно низок уровень речевой культуры, налицо много черт устно-разг. обиходной речи, нарушений норм лит. языка.

Публицистический функц. стиль (см.) подразделяется на собственно публицистику (журнальную), газетно-публиц., политико-агитационный подстили, радио- и телепублицистику. Первый представлен формами профессиональных публикаций (памфлет, очерк, проблемная статья как самостоятельные литературные произведения); второй — жанрами газетной речи (репортаж, интервью, хроника, статья, корреспонденция, информация, аналитический комментарий (колонка комментатора), фельетон и др.); радио- и телепублицистика характеризуются воздействием на публиц. стиль устно-разг. речи; то же свойственно политикоагитационному подстилю (воззвания, призывы, прокламации, листовки, выступления на митингах), для которого устная форма реализации весьма актуальна.

Стилевая структура публицистики (в целом, в широком смысле) весьма сложна. Стилистически различаются, с одной стороны, публикации оф.-обобщенного плана (от издающего органа, от общественных организаций, партий: см. в газетах прежних лет передовую, материалы партийных пленумов и съездов, отличающиеся стилевыми чертами обобщенности, официальности, высокой стандартизированности и т.п.), с другой — менее официальные, чисто авторские, в том числе и диалогового характера (аналитическая статья-раздумье, интервью, репортаж, открытое письмо, «прямая линия»). Поскольку важнейшими в газете являются информационная и воздействующая функции, то это выражается не только в такой стилевой особенности газетной речи, как сочетание экспрессии и стандарта, но и в известном разделении жанров — с преобладанием той или иной функции и стилевой маркировки, например, с одной стороны, хроника, информация, с другой — репортаж, очерк, фельетон (хотя, естественно, жесткого разделения здесь нет). В связи с тем, что газетно-публицистический стиль испытывает на себе влияние худож. речи (отчасти в связи с реализацией воздействующей, экспрессивной функции), это находит отражение, в частности, в жанрах очерка и фельетона. А одна из функций газеты (популяризация знаний) — выражается в воздействии на газетный стиль речи науч. (науч.-популярного) стиля изложения — в статьях, посвященных науч. открытиям и проблемам, вопросам экономики, банковского дела и т.д., посредством чего в газетную речь, а затем в лит. язык в целом проникает терминологическая, в том числе иноязычная, лексика и фразеология.

Художественный функц. стиль речи (см.), стилевое своеобразие которого во многом зависит от авторской индивидуальности, от «образа автора» (см.), имеет, однако, в то же время общую для всех худож. текстов стилевую специфику (которая обусловлена спецификой образного мышления и другими факторами) (см. худож.-образная речевая конкретизация). Помимо авторской индивидуальности, заметные стилевые различия худож. текстов зависят от ряда экстралингвистических факторов, касающихся прежде всего признаков самой литературы и типа изложения. Так, самое общее стилевое расслоение происходит, очевидно, в соответствии с тремя родами литературы — эпосом, драмой, лирикой. Это обусловливает выделение подстилей: худож.-прозаического, драматургического, стихотворного. Далее стилевые различия обусловливаются худож. методом изображения действительности — стилем классицизма, романтизма, реализма. Затем — в известной мере — различия стиля касаются и худож. текстов различных жанров — романа, рассказа, очерка, басни и т.д. Стилистика худож. речи зависит и от характера рассказчика, цели и темы произведения (напр. сказовая манера речи, стилизация, преимущественно в произведениях на исторические темы); вообще — от содержания и темы произведения, его композиции, системы образов, а также от преобладающего в тексте (избранного автором) способа изложения — повествовательного, описательного, рассуждающего. В конечном счете стиль истинно худож. текста зависит от авторской, творческой индивидуальности и представляет собою своеобразный синтез различных (указанных) стилевых явлений, что не означает, однако, того, что все и каждый худож. тексты не обладают общей для них стилевой спецификой, принципиально отличающей худож. речь в целом от всех других функц. стилей.

Разговорный (разговорно-обиходный) стиль (см.) характеризуется в целом довольно четкими специфическими стилевыми особенностями. Но он не однороден. Выделяется прежде всего разг.-обиходный (бытовой) подстиль и публичная разг. речь, различающиеся по сфере общения и деятельности говорящих и вместе с тем по разной степени официаль- ности/неофициальности, непосредственности/опосредованности, под- готовленности/неподготовленности, тематики (содержания) речи. Разг. жанры (связанные с ситуацией и частной сферой общения) — бытовой разговор, застольная беседа, разговор по телефону, спор, дружеская беседа, расспросы, личное письмо, записка и др. Последнее говорит о том, что Р.с. выступает не только в устной, но и в письменной форме. Иногда особо выделяют эпистолярный стиль (см.), который все же либо является одной из разновидностей письменной разг. речи, либо лит. жанром.

Специальной оговорки требует вопрос о статусе религиозного стиля (см.) в рус. лит. языке. Согласно принципу определения и классификации функц. стилей, есть все основания для его выделения. Он называется и описывается в ряде языков (и стран), напр. в польском. К изучению этого функц. стиля на российской почве ученые только еще приступают. Судьба же его в России (на русской основе) достаточно сложна, а основания для его выделения хотя и есть, но ограниченны. Во-первых, функц. стили рассматриваются в пределах одного лит. языка, тогда как многие жанры религии развивались на церковнославянском (хотя и близкородственном, но другом языке). Во-вторых, до недавнего времени (по социально-политическим причинам) сфера религиозного общения была отделена от государства и как бы изымалась (не признавалась) одной из «ветвей» рус. лит. языка (имеем в виду случаи общения в этой сфере на рус. языке). Т. о., вопрос о религиозном стиле требует специального изучения. В настоящее время религиозный стиль получает, так сказать, права гражданства и все более расширяет сферу применения (даже в СМИ) (см. Л.П. Крысин, О.А. Крылова и др.).

Оговорки требует и так называемый ораторский стиль (см.). Он представлен в различных сферах общения (ср. ораторскую публицистику или политические речи ораторов, судебное красноречие, академическое красноречие). По этой причине, точнее потому, что О. с. не имеет в своей основе прикрепленности к одному виду деятельности и форме общественного сознания, он (исходя из принципов определения функц. стиля) не может быть отнесен к функц. стилям (В.П. Мурат). Ближе всего он по своей функции (воздействия) и стилевым чертам (экспрессивности, приподнятости, эмоциональности) к публиц. функц. стилю.

Очевидно, учитывая многозначность термина «стиль», следует считать, что в номинациях ораторский стиль и эпистолярный стиль само слово «стиль» используется в значениях (манера, характер речи), не синонимичных значению термина «функциональный стиль».

Помимо представленной классификации функц. стилей и ее принципа, принятых в русистике, славистике и — в основном — в европейских стилистиках, известны попытки систематизации стилей на других основаниях, напр. с учетом структуры речевого акта (1-е лицо — 2-е — 3-є, т.е. соотношение говорящего — слушающего — передающегося содержания), а также отдельно стилей книжной речи и разговорной (Д.Н. Шмелев), на основе социальных ролей говорящих (К.А. Долинин), на выявлении соответствия языковых особенностей стиля коммуникативным запросам и выделении соответственно двух сфер использования языка строгой и нестрогой (Е.Н. Ширяев) и нек. др. Симптоматично, однако, что в конечном счете эти авторы все же оперируют понятиями названных функц. стилей, что, очевидно, говорит об объективности существования последних и целесообразности их выделения. Кстати, необходимо учитывать, что попытки классификации речевых разновидностей осу-

НАУЧНЫЙ СТИЛЬ — представляет науч. сферу общения и речевой деятельности, связанную с реализацией науки как формы общественного сознания; отражает теоретическое мышление, выступающее в понятийно-логической форме, для которого характерны объективность и отвлечение от конкретного и случайного (поскольку назначение науки — вскрывать закономерности), логическая доказательность и последовательность изложения (как воплощение динамики мышления в суждениях и умозаключениях). Общая цель науч. речи — сообщение нового знания о действительности и доказательство ее истинности. Н. с. в письменной форме представлен в разных жанрах науч. литературы (см.): монографиях, статьях, учебниках и т.д.

Круг указанных базовых экстралингвистических стилеобразующих факторов обусловливает конструктивный принцип Н. с. основные стилевые черты последнего и специфическую речевую системность (см.). При этом значимы и собственно коммуникативные задачи — передача адресату знаний в убедительной и доступной форме. Конструктивный принцип Н. с. (см.) — обобщенно-отвлеченность в сочетании с подчеркнутой логичностью и терминированностью речи, а основные стилевые черты (см.) — абстрагизация, или, иначе, отвлеченно-обобщенность, подчеркнутая логичность, точность, ясность и объективность изложения, его последовательность, терминированность, логизированная оценочность, именной характер речи, а также некатегоричность изложения. В целом Н. с. свойствен книжный характер речи, нежелательность разговорных и эмотивных средств (но не абсолютное их отсутствие, поскольку эмотив-ный компонент включен в структуру науч.-познавательной деятельности и мышления). Экспрессивность, в смысле выразительности науч. речи, создается преимущественно за счет полной реализации указанных стилевых черт Н. с. в том числе непременного учета адресата. Экстралинг- вистические стилеобразующие факторы Н. с. определяют принципы отбора языковых средств и их организации; немаловажную роль при этом имеет частота употребления тех или иных языковых единиц.

Отвлеченно-обобщенность Н. с. создается за счет широкого использования языковых единиц абстрактного и обобщенного значения или способных передавать их в контексте науч. речи. Так, высокочастотна в науч. речи абстрактная лексика (в том числе терминологическая), слова, выражающие общие понятия — даже в тех случаях, если в общеязыковом употреблении (в других сферах общения) это конкретные слова (Химия занимается однородными телами; физические и химические свойства воды, температура кипения воды; Дуб растет в довольно разнообразных почвенных условиях), причем обобщенно-отвлеченный характер речи подчеркивается специальными словами: обычно, обыкновенно, регулярно, всегда, каждый, всякий и т.п. Не только существительные, но и глаголы выступают в обобщенно-отвлеченном значении, поскольку де- семантизируются, придавая выражению качественный характер (О.Д. Митрофанова) и уже не обозначают конкретных действий. Это глаголы широкой семантики (существовать, иметь, обнаруживать, проявляться и т.п.). Многие глаголы в науч. речи выступают в связочной функции (быть, являться, служить, обладать, отличаться); значительная группа глаголов используется в роли компонентов глагольно-именных сочетаний, в которых основная смысловая нагрузка выражается существительными (подвергать анализу, производить перегонку, оказывать влияние). В выражении и создании стилевой черты отвлеченно-обобщенности участвует не только лексика, но и морфология, и синтаксис. Так, формы глагола используются преимущественно в значении наст, вневременнбго (выражающего качественный, признаковый оттенок значения): Хлорид медленно разлагается; Вода кипит при 100^і; болонский шпат в темноте светится. Это значение захватывает также формы будущего (число попаданий будет случайной величиной — в смысле «является», т.е. синонимично наст, вневременному) и частично — прошедшего. Указанная стилевая черта проявляется и при употреблении лица глаголов и личных местоимений (Мы можем заключить; мы имеем несколько эпох — синонимичны случаям можно заключить, имеется несколько эпох, — т.е. формы глагола выступают с ослабленным, неопределенным и обобщенным значением лица). Та же стилевая черта выражается и в формах числа существительного: наиболее широко употребительная в науч. речи форма ед. числа сущ. обозначает в контексте не отдельные считаемые предметы, но служит для выражения общего понятия либо неделимой совокупности и целостности: дуб — порода теплолюбивая; ухо — анализатор звуков. В том же русле находится повышенная (по сравнению с другими функц. стилями) употребительность слов ср.

рода, которому, по В.В. Виноградову, свойственно «...общее, отвлеченное значение вещной предметности» (по сравнению со значением форм муж. и жен. рода). Среди существительных ср. рода, кстати, много абстрактных слов (свойство, значение, определение, влияние, равновесие, явление и т.д.).

На синтаксическом уровне отвлеченно-обобщенность (покрывающая, по мнению Н.М. Лариохиной, стилевые черты абстрактности, безличности, объективности) выражается в исключении из структуры предложения личного субъекта действия (агенса), так как познание мира в Н. с. представляется в обобщенной форме — как процесс коллективного творчества. Этому соответствуют обобщенно-личные предложения, безличные предложения, двуч л е н н ы й пассивный оборот с процессуальным значением, т.е. деагентивные синтаксические структуры. «Предполагаемый агенс в них характеризуется именно обобщенностью, а не неизвестностью, неопределенностью (как в художественной и разговорной речи): В механике пользуются понятием материальной точки...» (Н.М. Лариохина). Кроме того, отвлеченно-обобщенность реализуется через широкую употребительность номинализованных структур, в частности таких, в которых семантика предиката выражена отглагольными существительными в синтаксической позиции подлежащего или дополнения, а глагол является формально-грамматическим центром предложения (В результате реакции происходит перераспределение массы). Проявлением отвлеченно-обобщенности, связанной с тенденцией к десемантизации, является вообще номинативный строй науч. речи: это проявляется, напр., в возрастании доли имен и уменьшении доли глаголов (по сравнению с другими функц. стилями). Безличные структуры достигают 60—80% от всех односоставных предложений. Так, род. пад. приименный достигает 83% против род. приглагольного (17%). Номинативность науч. речи проявляется и в преобладании имени существительного над лексемами других знаменательных частей речи (до 40%); в большой частотности именных сказуемых (30%). Отражением отвлеченно-обобщенности на синтаксическом уровне является и модально-временнбй план предложения (с вневременным значением глаголов-сказуемых).

Подчеркнутая логичность, тесно связанная с последовательностью изложения, его доказательностью и аргументированностью, выражается в основном на синтаксическом уровне и на уровне текста. Ее созданию и реализации способствуют многие средства. Прежде всего, это полно- оформленность высказывания — полнота грамматического оформления предикативных единиц, что выражается в преобладании союзных предложений над бессоюзными, так как союзы позволяют более четко передать смысловые и логические связи частей предложения. При общем высоком проценте сложных предложений (41—50, 3%) преобладают сложноподчиненные (62%). Простые же предложения (как и сложные) осложняются оборотами с подчинительной связью, что повышает спаянность предложения; но при этом увеличивает длину предложения (сред

няя длина простого предложения 20,3, а сложного — 25,4 словоупотребления). В простом и сложном предложениях широко используются вводные слова и словосочетания, подчеркивающие логику мысли и последовательность изложения (во-первых, во-вторых, следовательно, итак, таким образом, с одной стороны, с другой стороны и т.п.), так называемые конструкции и обороты связи (в заключение отметим...; обратимся к примерам... необходимо сказать, что... перейдем к рассмотрению... подчеркнем еще раз... подведем итоги). По насыщенности связочными средствами науч. речь занимает первое место среди функц. стилей. В качестве связочных средств выступают не только союзы и союзные слова, но и ряд других слов в этой функции (Из табл. I видно, что... Отсюда следует, что......поэтому было бы логично систематизировать...) и др.

Выражению подчеркнутой логичности и последовательности изложения способствует и порядок слов науч. речи, как правило объективный, нейтральный (когда тема предшествует реме).

Естественно, что подчеркнутая логичность науч. речи ярко представлена на текстовом уровне. Сами текстовые категории связности (см.), логичности (см.), цельности (см.) призваны реализовать (и реализуют) указанную стилевую черту. Этому способствует высокая частотность случаев повторов (лексических, синонимических, местоименных) между самостоятельными предложениями (Характерной чертой этого момента является его определенность... Эта определенность дает о себе знать...).

Последовательности и связности изложения способствует и обычно строго оформленная композиция текста (деление на главы, параграфы; выделение зачинов-вступлений, концовок-заключений). Организующим началом композиции текста (см.) является категория гипотетичности, обусловленная особенностями познавательной деятельности, и этапы (фазы) продуктивной деятельности ученого, находящие выражение в науч. тексте. В чистом виде это проявляется в развертывании содержания текста от экспликации в последнем проблемной ситуации, идеи/гипоте- зы и затем ее анализа и доказательства, приводящих к выводам/закону. Последовательности и связности изложения способствует и широкое использование средств проспекции и ретроспекции (теперь перейдем к рассмотрению..., Далее остановимся на..., Рассмотрим экспрессивные средства..., как было отмечено выше..., возвращаясь к поставленному вопросу... и т.п.). Подобные связующие средства создают с т ере о т и пн о с т ь (см.) науч. текста, наличие многих готовых формул. Кроме того, эти средства являются многофункциональными, выражая не только собственно логичность, но и другие категории. Логичность обусловлена не только спецификой мышления, но и отсутствием непосредственного контакта с адресатом, и потому науч. изложение требует повышенной точности речи (см.), ясности, аргументированности высказывания, т.е. реализации коммуникативных качеств речи, учета адресата.

Точность (а также ясность) Н. с. достигается употреблением большого числа терминов (см.), как правило, слов однозначных, строго

определенных в своих значениях в пределах конкретной науки, выражающих существенные признаки называемых предметов и явлений (генератор, гипотенуза, минерал, конус, конденсатор, реактив, траектория, карбонат и т.д.); нежелательностью и даже недопустимостью их замены на синонимы и вообще ограничением синонимических замен; необходимостью давать четкие определения вновь вводимым понятиям; вообще — однозначностью, недвусмысленностью высказываний (явление многозначности слов не свойственно научной речи); использованием вводных слов, оборотов, вводных и вставных конструкций в функции уточнения; широким употреблением обособленных согласованных определений, в том числе причастных оборотов (в синтаксической функции уточнения); кроме того, — ссылок и сносок в тексте, в том числе библиографического характера с точным указанием инициалов и фамилии автора, названия его работы, года и места издания.

Точность на синтаксическом уровне как реализация подчеркнутой логичности выражается свойственными последней синтаксическими конструкциями (преобладанием союзия над бессоюзием и т.п. — см. выше).

Достижению объективности изложения помимо точности способствует характерная для науч. речи стилевая черта некатегорично- сти изложения, которая выражается во взвешенности оценок (соответствующем словоупотреблении) как в отношении степени изученности темы, эффективности теории и путей решения исследуемых проблем, степени завершенности («окончательности») результатов исследования, так и в отношении упоминаемых в работе и цитируемых мнений других авторов-ученых и своих личных.

Коммуникативная направленность науч. речи, необходимость учета адресата выражается в категории диалогичности (см.) Н. с. Хотя науч. текст квалифицируется как монологический, однако ему тем не менее свойственна диалогичность, т.е. выраженный языковыми и текстовыми средствами в науч. речи учет адресата (как взаимодействие двух или нескольких смысловых позиций, в том числе автора и читателя) вплоть до использования средств собственно диалога. Этому способствует адресо- ванность, обращенность науч. текста к читателю с целью привлечения его внимания к особо значимым частям текста и — как результат — достижение адекватности понимания текста и как бы сомышления. Диалогичность науч. речи выражается в использовании вопросо-ответных комплексов, вопросительных предложений (в том числе проблемных вопросов); чужой речи в виде прямой цитации (как правило, с оценкой приводимого мнения); императивов как обращений к читателю (обратите внимание на... теперь определим суть явления); оценочных средств языка; в широком применении так называемых конструкций связи (подчеркнем еще раз... остановимся на этом подробнее...); вводных слов и словосочетаний и вставных конструкций с семантикой выражения авторского отношения к сообщаемому либо справочного (уточняющего) характера (к счастью, вероятно, конечно, очевидно, безусловно, как нам представляется, см. рис. /); повторений, в том числе так называемых

развернутых вариативных повторов (см.); подчеркнутого, акцентированного противительными союзами и другими средствами языка противопоставления разных точек зрения на проблему; средств категорий про- спекции и ретроспекции, разного рода акцентуаторов (см.), реализующих категорию акцентности (см.).

Категории диалогичности и акцентности науч. речи, реализуя коммуникативную связь автора с адресатом, выступают в то же время средствами экспрессивности (а подчас и эмоциональности) речи. Хотя эмо- тивность не является специфической чертой Н. с. (некоторыми она отрицается как стилевая черта науч. речи — А.Н. Васильева, О.А. Крылова), однако она ей свойственна (Н.Я. Милованова, Н.М. Разинкина), отражая наличие чувственного компонента и немалую роль его в процессе получения нового знания, а также задачи коммуникации — стремление к выразительности речи как более убедительной.

Н. с. выступает прежде всего в письменной форме, но реализуется также и в устном общении (дискуссии по научным проблемам). Правда, статус устной науч. речи до конца не определен. Одни (и достаточно убедительно на анализе материала) доказывают наличие лингвостилевого единства письменной и устной форм речи науч. функц. стиля (саратовская школа под руководством О.Б. Сиротининой), другие объединяют устную научную речь с устной публичной речью (см.) вообще — (О.А. Лаптева).

До 60—70 гг. XX в. науч. стиль не подвергался специальному исследованию и монографическому описанию. Изучалась лишь науч. терминология (Д.С. Лотте, А.А. Реформатский, В.В. Веселитский и др.), либо назывались лишь самые общие черты науч. речи (обычно в противопоставлении к художественной) — (В.Г. Белинский, Г.В. Степанов, Р.А. Будагов). Л.Л. Кутиной изучена терминология и история формирования языка науки в России XVIII в.. С 60—70 гг. вместе с развитием функц. стилистики начинается специальное интенсивное исследование Н. с. русского и европейских языков, в том числе стилостатистическими методами, и к настоящему времени он уже достаточно изучен (см. труды А.Н. Васильевой, О.Д. Митрофановой, М.Н. Кожиной М.П. Котюровой, Н.М. Лариохиной, Н.М. Разинкиной, Е.С. Троянской, О.А. Лаптевой, Г.А. Лесскиса, А.С. Герда, Р.А. Будагова, Г.Н. Акимовой; С.Г. Ильенко и др.).

Лит. Л е с с к и с Г.А. О размерах предложения в русской научной и художественной прозе 60-х гг. XIX в. — ВЯ. — 1962. — № 2; Кутина Л.Л. Формирование языка русской науки. — М.; Л. 1964; Ильенко С.Г Сложноподчиненные предложения в различных сферах языкового употребления // Вопросы синтаксиса и лексики рус. языка. — Л. 1965; Разинкина Н.М. О преломлении эмоциональных явлений в стиле научной прозы // Особенности языка науч. литературы. — М., 1965; Ее же: Развитие языка английской научной литературы. — М. 1978; Кожнії а М.Н. О специфике художественной и научной речи в аспекте функциональной стилистики. — Пермь, 1966; Ее же: О речевой системности научного стиля сравнительно с некоторыми другими. — Пермь, 1972; Будагов Р.А. Литературные языки и языковые стили. — М., 1967;Лап- те в а О.А. Внутристилевая эволюция современной русской научной прозы // Развитие функциональных стилей совр. рус. языка. — М., 1968; Современные проблемы терминологии в науке и технике. — М., 1969;

ния, этикетные речевые формулы, вопросо-ответное единство, некоторые конструкции с изъяснительными придаточными, имеющими императивную окраску: ясно, что... известно, что... понятно, что... Использование таких средств и приемов создает ситуацию непосредственного общения со слушателями и придает сообщению непринужденный, разговорный характер. Эффект речи зависит именно от того, как оратор выполняет одну из своих коммуникативных задач — преодолевает дистанцию между собой и слушателями. Благодаря этим приемам устанавливается доверительный разговор между оратором и аудиторией, объединяется позиция оратора и слушателей, возникает их своеобразный диалог.

Лучшим образцам О. р. свойственно использование тропов (см.) и фигур речи, т.е. такой образности, которая способствует эмоциональности, легкости запоминания содержания, большей доступности изложения.

Лит.: Апресян Г.З. Ораторское искусство. — 2-е изд. — М., 1972;Вомпер- ский В.П., Риторики в России XVII—XVIII вв. — М., 1988; Кох- тев Н.Н. Розенталь Д.Э., Искусство публичного выступления. М., 1988; Сергсич П. Искусство речи на суде. — М., 1988; Ножин Е.А. Мастерство устного выступления. — 3-є изд. — М., 1989; Гр а - удина Л.К., М иськевич Г. И. Теория и практика рус. красноречия.— М., 1989; Кохтев Н.Н. Ораторская речь: стиль и композиция. — М. 1992; Его же: Основы ораторской речи. — М., 1992; Его же: Риторика. — М.. 1994; Сопер П.Л. Основы искусства речи: Пер. с англ. — 2-е изд. — М., 1992; Введенская Л.А, Павлова Л.Г. Культура и искусство речи. — Ростов-на Дону, 1995; Матвеева Т.В. Устная публичная речь И Словарь-справочник по культуре русской речи. — М. 2002.

Л.Р. Дускаева