4. Роль органов юридического лица в становлении его внутренней структуры

Как уже отмечалось, формальным выражением организацион­ного единства юридического лица являются его учредительные документы, его проявлением вовне служат индивидуализирующие признаки организации.

Внутренней же структурой организационного единства, его «связую­щим» элементом являются органы, которые приобретают свою компетен­цию посредством воли учредителей (участников) юридического лица.

Возникновение и развитие органов юридического лица как правового института связано с установлением юридической личности организации, осуществлением ею правоспособности и формированием воли. Подобное легальное понимание юридического лица как организации делает пробле­матичным реализацию его правовых возможностей по участию в граждан­ских правоотношениях. Однако законодатель нашел выход, установив в норме ст. 53 ГК, что юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя обязанности через органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительными документами. Юридическое лицо вовне также может быть представлено посредством действий представителя (гл. 10 ГК). Полагаем, было бы ошибкой считать, что этим исчерпываются возможные способы реализации его правоспо­собности, учитывая специфическую природу юридических лиц. Так, необ­ходимо отметить возможность учредителей действовать за юридическое лицо до государственной регистрации или в начальный период деятельно­сти (п. 2 ст. 98 ГК). Далее следовало бы учесть и своеобразие коммерче­ского представительства (ст. 184 ГК). Однако это частные случаи, не опре­деляющие порядок реализации правоспособности в целом.

Анализ проблем, связанных с установлением правового статуса органа юридического лица, объема его полномочий, определением оснований его деятельности становится сегодня особенно актуальным.

Вопрос о правовой природе органа юридического лица неоднократно исследовался в юридической литературе^[176].

Общая оценка статуса органа юридического лица связана с воззрения­ми преимущественно германских юристов XIX века, сформировавших доктрину органа юридического лица как части последнего, которая не противопоставлена ему, неотъемлема от него и на данном участке является им самим. В отечественной правовой теории категория «орган юридического лица» традиционно используется в таком же значении (Н.С. Суворов, С.Н. Братусь, В.С. Якушев, А.И. Рутман, В.К. Андреев, Ф.Л. Рабинович, Б.Б. Черепахин и др.).

Подобная позиция представляется оправданной при условии принятия за основу теории реальности юридического лица, которую автор настояще­го исследования разделяет.

Относительно сути органа юридического лица С.Н. Братусь отмечал: «Органом являются те живые люди, которые вырабатывают волю общест­венного образования как единого целого.

Орган - это та часть целого, в котором проявляется деятельность це­лого. Поэтому органом ... нельзя считать должность, как определенную компетенцию и вытекающие из нее действия, которые выполняет юриди­ческое лицо ... органом является возглавляемый этим должностным лицом организованный коллектив трудящихся, выполняющий возложенные на него социалистическим государством функции»¹. В.С. Якушев, внесший немалый вклад в разработку юридической личности государственного предприятия, называл орган юридического лица «волеобразующим цен­тром»^{[177] [178]. А.И. Рутман считает действия органа управления действиями са­мого объединения[179]. В.К. Андреев определяет существо органа юридиче­ского лица традиционным способом, обращая внимание на то, что сведе­ние осуществления правоспособности к действиям органа или его предста­вителя недостаточно. Правоспособность реализуется действиями всего коллектива тем более, что и орган и представители — это часть коллектива[180]. Ф.Л. Рабинович указывал, что было бы ошибкой считать формирование и осуществление воли юридического лица в исполнении договора только со стороны его органа[181].}

Именно поэтому вопрос о волеобразующих и волеизъявляющих орга­нах должен решаться сугубо дифференцированно применительно к каждой конкретной организационно-правовой форме юридического лица¹. С.Д. Могилевский отмечает, что орган юридического лица — это некая органи­зационно оформленная часть юридического лица, представленная либо од­ним, либо несколькими физическими лицами, образуемая в соответствии с порядком, определенным законом и учредительными документами, обла­дающая определенными полномочиями, реализация которых осуществля­ется в пределах собственной компетенции, которая посредством принятия специальных правовых актов, виды которых определяются законодатель­ством, реализует волю юридического лица^{[182] [183].}

Изложенные выводы о правовом режиме и значении органа юридиче­ского лица не вызывают возражений. Однако на законодательном уровне (ст. 53 ГК, ст. 47 Федерального закона «Об акционерных обществах», ст.32 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» и др.) до настоящего времени отсутствует определение понятия органа юри­дического лица и его правовой природы, хотя сама категория используется весьма активно.

В соответствии с п.З ст. 53 ГК лицо, которое в силу закона или учре­дительных документов выступает от его имени, должно действовать в ин­тересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно.

Таким образом, изложенное выше правило относится к органу юриди­ческого лица. По смыслу указанной нормы в ней сконцентрированы требо­вания, которым должен соответствовать субъект, исполняющий обязанно­сти органа, и условия его деятельности.

В связи с этим в последнее время в литературе высказана точка зре­ния, в соответствии с которой орган юридического лица — это его предста­витель (Е.В. Богданов, Е.А. Павлодский, Г.В. Цепов, В. Емельянов). По мнению Е.В. Богданова, законодатель понимает всю ущербность конст­рукции юридического лица, фиктивность существования искусственного субъекта права¹. Из этих своих рассуждений автор делает в отношении ор­ганов юридического лица достаточно неожиданный вывод: функции по представительству юридического лица в завуалированной форме возложе­ны на лицо, исполняющее обязанности юридического лица. В законода­тельстве же закрепляется функция представительства самого органа. Функция представительства включается в правовой статус органа юриди­ческого лица в числе прочих. При этом правовое положение органа как бы вбирает в себя статус представителя^{[184] [185]. Данный вывод, по мнению автора, находит свое подтверждение в законодательстве. Особенно это заметно при анализе п. 3 ст. 53 ГК РФ, а также п. 1 ст. 182 ГК РФ. Согласно п. 3 ст. 53 ГК РФ орган выступает от имени юридического лица и действует в ин­тересах представляемого юридического лица, а в соответствии с п.1 ст. 182 ГК РФ представитель совершает сделки от имени представляемого лица. При сопоставлении указанных норм можно установить, что в них исполь­зуется одна и та же терминология: «от имени» и «представляемого». При таких обстоятельствах нельзя не прийти к выводу о том, что орган юриди­ческого лица выполняет, в частности, функции представителя1.}

Подобную позицию отстаивает и Е.А. Павлодский, который полагает, что «... при заключении гражданско-правовых сделок, защите интересов в суде и других случаях от имени юридического лица выступают его орга­ны»^{[186] [187].}

По сути, взгляды Е.В. Богданова и Е.А. Павлодского о природе орга­нов юридического лица разделяет Г.В.Цепов. Он утверждает, что «юриди­ческое лицо и субъекты, выполняющие функции его органов, находятся в гражданско-правовых отношениях, по своей сути являющихся особым ви­дом представительства»^[188]. Позднее автор, определяя понятие органа юри­дического лица, предлагает признать лиц, осуществляющих функции его органов, в качестве его особых представителей^[189]. Г.В. Цепов отмечает, что и Г.Ф. Шершеневич разделял мнение о том, что органы юридического лица - суть его представители^[190]. Следует лишь заметить, что Г.Ф. Шерше­невич определял юридическое лицо как фикцию, поэтому ему приходилось органы юридического лица считать его представителями, которые вступают в отношения с третьими лицами, совершают сделки от имени юридического лица и т.п. Представляется также неоправданным вывод В.Емельянова о том, что «полномочия осуществляются органом в интере­сах другого лица (бенефициара)»^[191].

К сожалению, отдельные действующие нормативные акты разделяют эту позицию. Так, в п.З ст. 53 ГК РФ установлено, что лицо, которое в силу закона или учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридиче­ского лица. Вместе с тем сама статья называется «Органы юридического лица». Общеизвестно, что органы такого специфического лица не должны «представлять» или «выступать от имени», так как их посредством юриди­ческое лицо осуществляет свою правоспособность. При этом органы — это и есть часть самого юридического лица, а их действия — это действия само­го юридического лица^[192]. АПК РФ 2002 г. (ст. 59), определяя круг лиц, ко­торые ведут дела в арбитражных судах через представителей, называет среди них органы организаций.

Положения абз.2 ч.2 ст.48 ГПК только подтверждают наши выводы: «Полномочия органов, ведущих дела организаций, подтверждаются доку­ментами, удостоверяющими служебное положение их представителей, а при необходимости учредительными документами». Вероятно, разрешая вопрос подобным образом в Арбитражном и Гражданском процессуаль­ных кодексах, законодатель исходил из технических трудностей. Думается, такое положение не отвечает потребностям материального гражданского законодательства (ст. 53) и практики его применения.

Гражданский кодекс содержит самостоятельные главы, в которых со­средоточены нормы об органах и представителях юридических лиц. Следовательно, это совершенно самостоятельные институты гражданского законодательства, отличающиеся друг от друга правовым режимом, признаками, основанием, функциями, целями, задачами и т.п.

Г.В. Цепов, касаясь понятия органа юридического лица, утверждает, что ныне созданы все предпосылки, чтобы отказаться от господствовавшей столь длительный срок теории реальности юридического лица и, как след­ствие этого, признать лиц, осуществляющих функции его органов, в каче­стве его особых представителей. Такая конструкция, по мнению Г.В. Це­пова, сводит к минимуму затруднение при разрешении судебных спо­ров...^[193]

Основные аргументы, приведенные здесь Г.В. Цеповым, были проана­лизированы автором выше. Вместе с тем утверждения Г.В. Цепова о том, что квалификация органов юридического лица как его особых представи­телей может свести к минимуму затруднения при разрешении судебных споров, несостоятельны. Органу юридического лица достаточно предста­вить в судебное заседание протокол избрания директора (управляющего), для представителя - доверенность, выданную тем же директором и оформ­ленную в соответствии с правилами ГК РФ. Г.В. Цепов, утверждая, что затруднения будут минимальны при разрешении судебных споров, если орган будет выступать в суде в качестве особого представителя юридического лица, не называет ни его процессуального положения в судебном споре, ни документа, удостоверяющего его полномочия.

Суд не может принимать на веру устные утверждения лица о том, что оно является особым представителем юридического лица. Далее встает следующий вопрос: если все же руководитель юридического лица предъ­явит в суде доверенность, то кем она может быть подписана и кто опреде­лит полномочия этого лица?

Ответов на эти вопросы у Г.В. Цепова нет, поскольку определение природы органа юридического лица как его особого представителя явно искусственно и противоречит закону (п. 1 ст. 53 ГК РФ).

Представляется, что понятие, сущность, природу органа юридического лица, а также его влияние на внутреннюю структуру самой организации корректнее и обоснованнее рассматривать через призму организационного единства юридического лица. Суть и задача организационного единства заключается в том, чтобы в гражданском обороте участвовала не какая- либо аморфная организация, но юридическое лицо, имеющее определен­ную конструкцию. Такая конструкция обеспечивается с формальной сто­роны наличием учредительных документов, во внешнем гражданском обо­роте ее можно идентифицировать посредством воли и волеизъявления, а также через комплекс индивидуализирующих признаков. Обеспечивать же внутреннюю конструкцию юридического лица — задача его органов.

Как уже отмечалось, задача органов любого юридического лица за­ключается в том, чтобы обеспечивать его внутреннюю конструкцию, опо­средованную организационным единством.

Определяя понятие и природу органа юридического лица, следует прийти к выводу о том, что орган - это внешний обязательный элемент внутренней конструкции, обусловленной организационным единством юридического лица, действующий в соответствии с законом, иными пра­вовыми актами, учредительными документами, посредством которого юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности.

Таким образом, орган юридического лица - это часть юридического лица, созданная в соответствии с законом и учредительными документами, обладающая определенной компетенцией, обеспечивающая внутреннюю конструкцию организационного единства и реализующая волю посредст­вом осуществления правоспособности юридического лица.

Анализ гражданского и арбитражного процессуального законодатель­ства (гл. 5 ГПК РФ и гл. 6 АПК РФ) показывает необходимость изменения действующих в этой части норм. Предлагается структурно изменить эти главы и соответствующие статьи путем их переименования. Главу 5 ГПК РФ назвать «Ведение дел в суде». Статью 48 ГПК назвать «Лица, ведущие дела организаций и граждан в суде» и изложить абз.2 ч.2 ст.48 ГПК РФ в следующей редакции:

«Полномочия органов, ведущих дела организаций, подтверждают­ся документами, удостоверяющими их положение, а при необходи­мости учредительными документами».

Главу 6 АПК РФ назвать «Ведение дел в арбитражном суде». Статью 59 АПК назвать « Лица, ведущие дела организаций и граждан в арбитраж­ном суде» и изложить ч.4 ст.59 АПК РФ в следующей редакции:

«4, Дела организаций ведут в арбитражном суде их органы, дейст­вующие в соответствии с федеральным законом, иным нормативным правовым актом или учредительными документами организации или их представители.

Полномочия руководителей организаций подтверждаются представ­ляемыми ими суду документами, удостоверяющими их положение, а при необходимости учредительными документами.

От имени ликвидируемой организации в суде выступает уполномо­ченный представитель ликвидационной комиссии».

Соответственно исключить из ст. 59 АПК РФ ч.5 полностью.

Система органов в каждом конкретном виде юридического лица соз­дает ту внутреннюю структуру организационного единства, которая позво­ляет ему вовне (во внешнем мире, то есть гражданском обороне) выглядеть четкой организацией со своими существенными и индивидуализирующи­ми признаками.

Так, в акционерном обществе система органов состоит из общего соб­рания акционеров, совета директоров (наблюдательного совета) и испол­нительного (единоличного или коллегиального) органа (гл. 7, 8 Федераль­ного закона «Об акционерном обществе). Сам законодатель устанавливает внутренние связи между органами акционерного общества, входящими в его систему (ст. 47-63, ст. 64-68, ст. 69-71 Федерального закона «Об акцио­нерном обществе»), в связи с чем следует говорить об императивном ха­рактере этих связей, которые в свою очередь, дают основание полагать, что юридические лица - это социальная реальность, существующая в на­шем гражданском обороте, хотим мы это признавать или нет, которая во­вне выступает через свои органы, «сцементированные» организационным единством.

Не останавливаясь подробно на видах органов юридического лица, некоторые их классификации следует привести.

В отечественной правовой теории принято выделять две системы (или классификации) органов Юридического лица.

Разграничительным критерием первой классификации является фор­мирование воли юридического лица и исполнение ее вовне. В соответст­вии с данной классификацией все органы юридических лиц делятся на:

а) органы управления: общее собрание, совет директоров (наблюда­тельный совет);

б) исполнительные органы (единоличные или коллегиальные).

Критерием разграничения второй классификации органов юридиче­ского лица служит число лиц, входящих в орган и формирующих волю юридического лица. Так, органы юридического лица делятся на:

а) коллегиальные (правление);

б) единоличные (директор).

Цивилистической доктриной предложены и другие классификации ор­ганов юридического лица (Ю.К.Толстой, Б.Б.Черепахин). По мнению Б.Б. Черепахина, необходимо различать органы, волеобразующие и представ­ляющие юридическое лицо вовне при совершении ими правомерных юри­дических действий (правление и председатель), и органы, волеобразую­щие, но не представляющие юридическое лицо вовне (например, общее собрание). В этом смысле можно говорить об органах представительных и непредставительных^[194] •

Более того, Б.Б. Черепахин установил, что деятельностью юридиче­ского лица надо считать всякое служебное действие (в соответствующих случаях и бездействие) его органов, а также всех работников юридическо­го лица^[195]. Подобное предложение представляется оправданным. Сущность любого органа юридического лица — осуществление во внешнем мире ин­тересов последнего. По сути, само лицо выступает в гражданском обороте через органы, которые являются обязательным элементом внутренней кон­струкции, обусловленной организационным единством конкретного юри­дического лица.

В то же время Б.Б. Черепахин утверждал далее, что нельзя сводить действия юридического лица только к действиям его органа. При таком сужении деятельности юридического лица не учитывается, что в отноше­нии правонарушительной деятельности нельзя ставить вопрос об управо- моченности или наделении законными полномочиями. Думается, что в настоящее время законодатель разрешил эту проблему, предусмотрев требование действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно (п. 3 ст. 53 ГК РФ).

Последнее утверждение Б.Б. Черепахина дает основание полагать, что он отождествлял орган юридического лица с самой организацией, по­скольку считал, что «... подлинным и действительным участником своих правоотношений является само юридическое лицо. Оно осуществляет свою сделкоспособность через свои органы и представителей. Оно несет ответственность за противоправные служебные действия своих органов и всех своих работников, то есть всего своего действующего коллектива»².

Являясь обязательным элементом организационного единства юриди­ческого лица, его органы создают этому лицу ту внутреннюю конструк­цию, которая позволяет идентифицировать каждое конкретное юридиче­ское лицо, позволяет говорить о конструкции, хотя и искусственной¹ само­го юридического лица. Термин «конструкция», его сущность сводится к понятию «устройство»^{[196] [197]. На наш взгляд, вполне правомерно говорить о внутреннем устройстве или конструкции юридического лица.}

Отстаивая позицию о том, что органы составляют внутреннюю конст­рукцию юридического лица, следует обратить внимание на одну из про­блем акционерного законодательства. Так, п. 7 ст. 55 Федерального закона «Об акционерных обществах» предусматривает, что решение совета ди­ректоров (наблюдательного совета) общества об отказе от созыва внеоче­редного общего собрания акционеров может быть обжаловано в суд. В п.1 ст. 55 этого Закона законодатель дал исчерпывающий перечень лиц, кото­рые могут обратиться с иском о признании недействительным отказа в со­зыве внеочередного общего собрания акционеров. Ответную им сторону, к которой можно обратиться с подобным иском, законодатель не обозначил. И не случайно. Совет директоров (наблюдательный совет) - лицо — юриди­чески несамостоятельное, поэтому в силу ст.22 АПК РФ 1995 г. субъектом арбитражного процесса быть не могло. Оставалось одно: ответчиком по таким делам должно быть лишь само юридическое лицо. Практика также шла по этому пути.

Так, Арбитражный суд Хабаровского края рассмотрел дело по иску комитета по управлению имуществом Хабаровского края, ООО «Управ­ляющая компания «Синергия», ЗАО «Дальинвест» к ООО «ДАКГОМЗ» о признании недействительным решения внеочередного общего собрания акционеров (протокол от 05 февраля 2000г.) о лишении полномочий ди­ректора ООО «ДАКГОМЗ». Третьими лицами на стороне ответчика в про­цессе выступили Европейский банк реконструкции и развития, а также японская компания «Ниф Венчур Ко». Причем третьи лица, участвуя в де­ле на стороне ответчика, выступали за лишение полномочий директора «ДАКГОМЗ».

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении исковых требований. Апелляционная инстанция отменила решение суда первой инстанции и приняла новое решение. Кассационная инстанция поддержала постановле­ние апелляционной инстанции. Эта ситуация для нас интересна тем, что ответчиком по этому делу было определено само юридическое лицо - ООО «ДАКГОМЗ»¹. Его единоличный исполнительный орган - директор, являясь тем «кирпичиком», который создает внутреннюю структуру юри­дического лица, не будучи юридически самостоятельным субъектом, не мог самостоятельно выступать в суде.

Еще один пример. Приморское отделение Федеральной комиссии по ценным бумагам обратилось в суд с иском в защиту государственных и общественных интересов к ООО «Востокметалл» о признании недействи­тельным всех решений общего собрания акционеров ЗАО «Востокметалл» (протокол от 14 сентября 1999г.) о преобразовании последнего в ООО «Востокметалл». Суд первой инстанции отказал в признании недействи­тельным решений общего собрания акционеров ЗАО «Востокметалл», по­считав, что эти решения основаны на законе. Апелляционная инстанция отменила решение суда первой инстанции и приняла новое решение, по­скольку, по ее мнению, решение общего собрания акционеров ЗАО «Вос­токметалл» о преобразовании последнего в ООО «Востокметалл» не соот­ветствовали закону. Постановление апелляционной инстанции было под­держано Федеральным арбитражным судом Дальневосточного округа^{[198] [199]. И в этой ситуации для нас главным является вопрос: кто выступает в роли от­ветчика по данному делу. Ответ тот же: ответчиком по делу являлось само ООО «Востокметалл», решения которого (общего собрания акционеров) обжаловались в суде.}

Новейшая процессуальная доктрина предлагает другое решение. Ор­ган юридического лица действует от своего имени, но в чужом интересе.

Так, Л.А. Грось считает, что особым субъектом в корпоративном пра­ве является общее собрание участников частных коммерческих организа­ций, решение которого каждый участник (акционер, товарищ и др.) может обжаловать в суд или в арбитражный суд - в зависимости от субъектного состава участников¹. В связи с этим, по ее мнению, нельзя соглашаться с разъяснением высших судебных инстанций, данным в п. 10 постановления Пленума от 2 апреля 1997г. «О некоторых вопросах применения Феде­рального закона «Об акционерных обществах», о том, что ответчиком (заинтересованным лицом) по таким искам (жалобам) является само юридическое лицо^{[200] [201].}

С этой позицией трудно согласиться. Анализ ст. 53 ГК позволяет сде­лать вывод о том, что орган юридического лица создается для осуществ­ления правосубъектности самого юридического лица и в соответствии со ст. 2 ГК не является субъектом гражданского права.

Любой орган любого юридического лица служит обеспечительной функцией внутренней конструкции этого лица и должен быть отождествлен с самим юридическим лицом. Наука оставляет в стороне вопросы исследования понятия, сущности, природы органов юридического лица. Анализ этих вопросов может, безусловно, положительно повлиять на состояние цивилистического законодательства, на упорядочение иерархии органов юридического лица.